22 июля 2019
10:57
Глава Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин — сторонник толкований Корана, вокруг которых идут суды в Татарстане и Самарской области. Иллюстрация: promdevelop.ru
23 июля в Красноглинском районном суде Самары должно состояться очередное заседание по делу о признании экстремистской литературой ряда тафсиров (толкований) Корана, которые были изъяты сотрудниками ФСБ в апреле 2016 года у представителей местной мусульманской общины в поселке Красный Пахарь. Аналогичный судебный процесс по иску Приволжской транспортной прокуратуры продолжается в Лаишевском районном суде Татарстана. И в том, и в другом случае в качестве экспертов были привлечены казанские специалисты-исламоведы, которым пришлось столкнуться с регулярными попытками политизации судебных процессов со стороны адвокатов, формально представляющих издателей упомянутой литературы. За этим, на первый взгляд, частным случаем хорошо прослеживается конфликт интересов между разными группами духовенства: в поддержку спорных тафсиров выступают руководитель Совета муфтиев России (СМР) Равиль Гайнутдин и саратовский муфтий Мукаддас Бибарсов, против — сторонники главы Центрального духовного управления мусульман (ЦДУМ) России Талгата Таджуддина. В частности, против спорных тафсиров резко выступил (в том числе в одном из судебных заседаний в качестве специалиста) Наиль Сулейманов — имам Соборной мечети Самары, которая входит в структуру ЦДУМ.
«Казанские эксперты, ранее признавшие „Толкование священного Корана“ экстремистской литературой, отказались от повторной экспертизы» — заметка с таким заголовком появилась 17 июля на портале казанского издания «Бизнес Online». Спустя непродолжительное время материал был снят (хотя по запросу в поиске его заголовок по-прежнему отражается) после того, как о несоответствии этой информации действительности заявили сами представители экспертного сообщества.
«Я вынужден был обратиться в СМИ в связи с тем, что вокруг этого дела постоянно происходит распространение ложной информации, а в последнее время в социальных сетях стали появляться личные оскорбления в мой адрес. Считаю это целенаправленной политизацией правового процесса, которая инициируется исключительно стороной защиты», — заявил «NOVOSTI-DNY.Ru» Ринат Патеев, кандидат политических наук руководитель Центра исламоведческих исследований Академии наук Республики Татарстан.
Аналогичная ситуация имела место два месяца назад, когда на ряде ресурсов появились материалы о том, что эксперты не явились на заседание Лаишевского суда Татарстана, назначенное на 15 мая. Как утверждают сами эксперты, накануне заседания они получили информацию о его отмене, хотя делалось ли это целенаправленно, судить сложно.
Фабула самого дела вкратце выглядит так. 10 мая 2017 года в аэропорту Казани у прибывшего из Стамбула российского гражданина было изъято семь религиозных книг. Среди них — три тома «Толкования Священного Корана» саудовского богослова середины ХХ века Абдуррахмана ибн Насира ас-Саади в переводе Эльмира Кулиева, один сборник хадисов (преданий о словах и деяниях пророка Мухаммеда) в изложении средневековых богословов, а также три другие религиозные книги. В качестве издателя этой литературы указывается Асламбек Эжаев — основатель российского мусульманского дома «Умма», а местом издания названа Москва. Однако, по информации ряда экспертов, подобная литература печатается, как правило, в Саудовской Аравии, а затем завозится в Россию.
Изъятая литература была направлена на психолого-лингво-религиоведческую экспертизу, которую проводил Казанский межрегиональный центр экспертиз (соответствующее решение приняли как Лаишевский суд Татарстана, так и Красноглинский суд Самары). Как установили эксперты, в упомянутых книгах содержатся «отдельные тезисы, связанные с непризнанием светской системы современного государства», признаки возбуждения вражды к немусульманам, иудеям и христианам, пропагандируется превосходство ислама и его приверженцев над иноверцами, присутствуют «психологические признаки информации, направленной на побуждение мусульман к совершению насильственных, вооруженных действий» в отношении иноверцев.
Три тома тафсира ас-Саади, написанные под влиянием одного из идейных вдохновителей современного салафизма, средневекового богослова Такиюддина ибн Таймийи, были признаны экспертами «идеологическими источниками салафитского течения в исламе». К таковым же была отнесена книга «Описание намаза Пророка» известного салафитского шейха аль-Альбани. Относительно упомянутого сборника хадисов и книг «Сады праведных» и «Достижение цели в уяснении основ Шариата» была представлена такая формулировка: они «используются всеми мусульманами-суннитами, однако в них представлены примечания, имеющие отношение к салафитскому толкованию». Как отмечают эксперты, сборник Сахиха аль-Бухари в кратком изложении имама аз-Зубайди, «Сады праведных» ан-Навави и «Достижение цели» аль-Аскаляни действительно относятся к исламской богословской классике, однако смысл этих произведений допускает очень широкий круг интерпретаций.
Тем не менее адвокаты Руслан Нагиев, Марат Ашимов, Равиль Тугушев и Роман Миронов, представляющие интересы издателя Асламбека Эжаева, заявили о наличии ряда недостатков и формальных нарушений в заключении Казанского межрегионального центра экспертиз, после чего в середине мая суд направил литературу на новую экспертизу в Московском исламском институте. Подобное решение выглядит достаточно странным, поскольку само это учреждение фактически подчинено муфтию Равилю Гайнутдину, который некоторое время назад открыто выступал в защиту салафитского тафсира Абдуррахмана ас-Саади.
«Книга „Толкование Священного Корана“ на протяжении более чем десяти лет использовалась в качестве вспомогательной литературы в мусульманских учебных заведениях, а также является настольной книгой у многих имамов и преподавателей и зарекомендовала себя с положительной стороны», — говорится в заявлении Совета муфтиев России за подписью Гайнутдина, опубликованном в начале этого года.
По ходатайству адвокатов в качестве экспертов также были привлечены Духовное управление мусульман (ДУМ) Республики Татарстан и Совет муфтиев России.
«Экспертизу проводили юрист и политолог — ни у одного, ни у другого нет религиоведческого образования», — прокомментировал решение провести новую экспертизу один из адвокатов, официальный представитель Совета муфтиев России Равиль Тугушев.
А накануне очередного слушания дела в Красноглинском суде Тугушев заявил, что представители Казанского межрегионального центра экспертиз вообще отказываются проводить комплексную экспертизу спорных тафсиров.
«Эта информация недостоверна, — утверждает Ринат Патеев. — Во-первых, предложения участвовать в самарской экспертизе некоторые казанские эксперты вообще не получали. Во-вторых, часть специалистов просто не успевает принять участие в этой экспертизе в связи с занятостью. В-третьих, сама формулировка — „эксперты, ранее признавшие „Толкование Священного Корана“ экстремистской литературой“ — юридически совершенно некорректна. Экспертиза, в том числе по данному делу, не может выходить за рамки своих компетенций и делать вывод о наличии экстремизма в рассматриваемых материалах. Признавать материал экстремистским или нет — это исключительно компетенция суда. В данном случае каких-либо выводов экспертизы о наличии экстремизма нет и быть не может, равно как и выводов об отсутствии экстремизма. К тому же на часть поставленных прокуратурой вопросов привлеченными экспертами вообще были даны отрицательные ответы. Так что, если адвокаты всё же внимательно посмотрят на содержание экспертизы, то ни в исследовательской, ни в выводной части они не найдут ни одного слова „экстремизм“».
Сторона защиты в деле о тафсирах либо пользуется недостоверной информацией, либо сама не обладает достаточным пониманием в определении границ компетенций суда и экспертов, считает Ринат Патеев. По его словам, адвокаты постоянно ссылаются на некомпетентность экспертов, игнорируя тот факт, что среди последних есть дипломированные религиоведы и специалисты, обладающими знанием оригинальных религиозных текстов на арабском языке. Хотя знание арабского языка в проводимой экспертизе даже не требовалось, поскольку вопрос о корректности перевода перед экспертами не ставился, а анализировался исключительно текст на русском языке.
«Желание политизировать процесс в конечном итоге может быть расценено самим судом как попытка давления на экспертов, что сделает позицию стороны защиты уязвимой, — продолжает Ринат Патеев. — Однако создается впечатление, что защита пытается максимально завуалировать идеологическую направленность рассматриваемых материалов, которые были изъяты при доставке из-за рубежа, а сама литература издается в одной из стран Персидского залива. Не является большим секретом, что сторону защиты в первую очередь представляют лица, близкие к определенным духовным управлениям мусульман, которые имеют связи с этой страной. Именно отдельные руководители этих ДУМ постоянно делают заявления в отношении процесса, хотя стараются всячески замолчать идеологическую составляющую рассматриваемых судом материалов. Между тем экспертами установлено, что значительная часть данных материалов - это действительно доктринальные первоисточники ислама, но сопровождаются они комментариями салафитской направленности».
В подтверждение своей аргументации казанский эксперт приводит ряд фрагментов из исследуемых текстов. В частности, вот цитата из трактовки 73-го аята суры Корана «Аль-Анфаль» в одном из тафсиров:
«После установления дружбы между правоверными Всевышний Аллах сообщил, что неверующие, которых объединяет неверие, также являются друзьями и помощниками друг другу. А это значит, что помогать неверующим и любить их может только неверующий. И если правоверные мусульмане не будут любить друг друга и враждовать с неверующими, если они будут любить всех без разбору или враждовать со всеми без разбору или если они будут любить неверующих и враждовать с правоверными, то на земле воцарится смута и наступят великие беспорядки. Подобное поведение чревато множеством дурных последствий. И если это произойдет, то истина смешается с ложью, а правоверные — с неверующими. А наряду с этим мусульмане откажутся от таких великих обрядов, как джихад и переселение на пути Аллаха, и перестанут выполнять другие требования шариата и религии».
«Обычный читатель в подобных трактовках, скорее всего, обратит внимание на изложенные в них идеи „нелюбви“ и „джихада“, — комментирует Ринат Патеев. — Тем не менее в подобной интерпретации говорится и о таком „великом деянии“, как „переселение на пути Аллаха“. Это не что иное, как идея „хиджры“, которая в таком виде эксплуатируется в том числе ИГИЛ (организацией, запрещенной в России). В конечном итоге, именно такие установки иногда перерастают в практику отъезда некоторых верующих мусульман на территории, где действуют террористические группировки. Идеи переселения повторяются в данном издании неоднократно».
Как полагают казанские эксперты, ас-Саади, автор процитированного тафсира, не просто классик современного салафизма — он также является и популяризатором учения ваххабизма, которое сегодня фактически слилось в единое течение с салафизмом. В федеральном списке экстремистских материалов под № 2 значится «Книга Единобожия», которую часто называют «Библией ваххабизма». Ее автором является Мухаммад Абд ул-Ваххаб, живший в XVIII веке основатель ваххабизма, а вот комментатором — тот самый ас-Саади.
Можно привести и ряд других отрывков из тафсира ас-Саади в том виде, каком он был издан московским издательством «Умма» в 2012 году. Например, в толковании к аяту 154 суры «Аль-Бакара» содержится такой фрагмент:
«Джихад — это самый славный обряд поклонения, который совершается телом, и самый тяжелый обряд поклонения для человеческой души, поскольку он сопряжен с гибелью и расставанием с мирской жизнью».
А вот как выглядит толкование к аяту 60 суры «Аль-Анфаль»:
«Это предписание также подразумевает приобретение военной техники, необходимой для ведения боевых действий. Аллах велел готовить боевых коней и устрашать Его врагов и врагов верующих. Мудрость этого веления заключается в устрашении противника, и этот вопрос остается актуальным по сегодняшний день. Как известно, религиозное предписание остается в силе до тех пор, пока существует причина, по которой оно было ниспослано. И если есть наземная или воздушная боевая техника, которая способна устрашить врага и благодаря которой легче одержать победу, мусульмане обязаны приобретать ее и проводить соответствующие разработки. Если подобные разработки невозможны без развития некоторых областей науки, то мусульмане обязаны развивать их, поскольку каждый поступок, необходимый для осуществления обязательного предписания, также является обязательным».
Еще одно примечательное толкование к аяту 35 суры «Аль-Маида»:
«Затем Всеблагой и Всевышний Аллах выделил из всех обрядов поклонения, приближающих рабов к Нему, джихад на Его пути. Под джихадом подразумевается проявление усердия в борьбе с неверующими, которую человек поддерживает посредством материальных пожертвований или непосредственного участия в ней. Он может вносить полезные предложения, участвовать в этой борьбе словом или прилагать иные усилия, оказывая посильную поддержку религии Аллаха. Джихад — одно из самых славных богоугодных деяний и один из самых достойных путей приближения к Аллаху, и если человек выполняет это предписание, то он тем более выполняет все остальные предписания религии».
Подобных толкований в упомянутых книгах множество, однако адвокаты приводят в их защиту любопытный аргумент:
«Заключение Казанского межрегионального центра экспертиз не выдерживает критики. Эксперты проецируют события, происходившие в VII—VIII вв.еках, на настоящее время».
Такая формулировка заставляет внимательно присмотреться к стилистике процитированных толкований Корана, которые переведены нарочито современным языком и представляют собой, скорее, инструкции для непосредственных действий, нежели богословскую мистику.
Неоднозначность подобных толкований Корана признают даже специалисты из информационно-аналитического центра «СОВА», которые занимаются мониторингом «неправомерного антиэкстремизма». Правозащитники также обращают внимание, что это толкование Корана является не средневековым богословским трактатом, а куда более современным произведением.
«Тафсир ас-Саади, написанный в 1923–25 годах, действительно содержит неоднократно повторяющиеся прямые призывы к агрессивной войне с иноверцами. Однако возникает вопрос, являются ли такие призывы столетней давности основанием для того, чтобы современные издатели религиозной литературы отказались от публикации авторитетного толкования Корана в три тысячи страниц на русском языке», — отмечают эксперты центра «СОВА» в своем комментарии по поводу процесса в Лаишевском районном суде Татарстана.
Но вот что можно обнаружить в одном из томов тафсира ас-Саади в толковании к аяту 191 суры «Аль-Бакара»:
«Это откровение повелевает сражаться с неверующими в любое время и распространяется на оборонительные и наступательные боевые действия».
Подобные толкования ни правозащитниками, ни адвокатами не учитываются.
«В том-то и дело, что не очень понятно, как эксперт, а затем и суд должны учитывать такие критерии, как авторитетность религиозного источника, либо его принадлежность к классике и даже его священность, — констатирует Ринат Патеев. — К примеру, есть правовые положения, которые запрещают признания текстов священных книг экстремистскими, и здесь сразу же возникает проблема перевода доктринальных первоисточников ислама и их интерпретации. В самом Коране сказано: „Воистину Мы ниспослали Коран на арабском языке“. Тогда какой текст считать священным: оригинал Корана на арабском языке или перевод, который, кстати, может наполняться различными смыслами в зависимости от предпочтения автора? Здесь огромное количество разных мнений и позиций. Вокруг самих переводов Корана на русский язык нет общего понимания: у всех различные предпочтения, а некоторые по-прежнему считают, что Коран вообще нельзя переводить. Одни духовные управления признают тот же тафсир ас-Саади авторитетным и классическим, другие с этим категорически не согласным, поскольку он распространился среди российских мусульман совсем недавно и к традиционным мазхабам — религиозно-правовым школам российских мусульман — не имеет никакого отношения. Это салафитское толкование Корана, которое близко, скорее, к ханбалитскому мазхабу, распространённому в ряде стран Персидского залива. Вся эта ситуация делает заложниками как экспертов, так и суды, куда такие материалы поступают на рассмотрение».
Перспективы в ближайшее время преодолеть все эти проблемы, по мнению Патеева, туманны, несмотря на ряд предпринимаемых попыток. Например, в рамках созданной в Татарстане Болгарской исламской академии, которая призвана стать высшим звеном российского мусульманского образования, предполагается появление Всероссийского совета улемов (исламских ученых) и соответствующего экспертного совета. В дальнейшем эти структуры должны стать неким прообразом совещательного органа российских мусульман, которые могут решать в том числе и проблемы с экспертизой исламских материалов.
«Однако характер взаимоотношений внутри духовенства очень конфликтен, даже в рамках единых структур, — напоминает Патеев. — При этом у некоторых духовных управлений есть еще и свои зарубежные партнеры, с которыми они связаны не только религиозными узами, но и финансовыми взаимоотношениями. Все это приводит к тому, что взаимодействие внутри исламского сообщества находится на запредельном уровне противоречий, и создание общего совещательного органа по-прежнему выглядит непростой задачей».
Олег Поляков
22 июля 2019 10:57 Глава Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин — сторонник толкований Корана, вокруг которых идут суды в Татарстане и Самарской области. Иллюстрация: promdevelop.ru23 июля в Красноглинском районном суде Самары должно состояться очередное заседание по делу о признании экстремистской литературой ряда тафсиров (толкований) Корана, которые были изъяты сотрудниками ФСБ в апреле 2016 года у представителей местной мусульманской общины в поселке Красный Пахарь. Аналогичный судебный процесс по иску Приволжской транспортной прокуратуры продолжается в Лаишевском районном суде Татарстана. И в том, и в другом случае в качестве экспертов были привлечены казанские специалисты-исламоведы, которым пришлось столкнуться с регулярными попытками политизации судебных процессов со стороны адвокатов, формально представляющих издателей упомянутой литературы. За этим, на первый взгляд, частным случаем хорошо прослеживается конфликт интересов между разными группами духовенства: в поддержку спорных тафсиров выступают руководитель Совета муфтиев России (СМР) Равиль Гайнутдин и саратовский муфтий Мукаддас Бибарсов, против — сторонники главы Центрального духовного управления мусульман (ЦДУМ) России Талгата Таджуддина. В частности, против спорных тафсиров резко выступил (в том числе в одном из судебных заседаний в качестве специалиста) Наиль Сулейманов — имам Соборной мечети Самары, которая входит в структуру ЦДУМ. «Казанские эксперты, ранее признавшие „Толкование священного Корана“ экстремистской литературой, отказались от повторной экспертизы» — заметка с таким заголовком появилась 17 июля на портале казанского издания «Бизнес Online». Спустя непродолжительное время материал был снят (хотя по запросу в поиске его заголовок по-прежнему отражается) после того, как о несоответствии этой информации действительности заявили сами представители экспертного сообщества. «Я вынужден был обратиться в СМИ в связи с тем, что вокруг этого дела постоянно происходит распространение ложной информации, а в последнее время в социальных сетях стали появляться личные оскорбления в мой адрес. Считаю это целенаправленной политизацией правового процесса, которая инициируется исключительно стороной защиты», — заявил «NOVOSTI-DNY.Ru» Ринат Патеев, кандидат политических наук руководитель Центра исламоведческих исследований Академии наук Республики Татарстан. Аналогичная ситуация имела место два месяца назад, когда на ряде ресурсов появились материалы о том, что эксперты не явились на заседание Лаишевского суда Татарстана, назначенное на 15 мая. Как утверждают сами эксперты, накануне заседания они получили информацию о его отмене, хотя делалось ли это целенаправленно, судить сложно. Фабула самого дела вкратце выглядит так. 10 мая 2017 года в аэропорту Казани у прибывшего из Стамбула российского гражданина было изъято семь религиозных книг. Среди них — три тома «Толкования Священного Корана» саудовского богослова середины ХХ века Абдуррахмана ибн Насира ас-Саади в переводе Эльмира Кулиева, один сборник хадисов (преданий о словах и деяниях пророка Мухаммеда) в изложении средневековых богословов, а также три другие религиозные книги. В качестве издателя этой литературы указывается Асламбек Эжаев — основатель российского мусульманского дома «Умма», а местом издания названа Москва. Однако, по информации ряда экспертов, подобная литература печатается, как правило, в Саудовской Аравии, а затем завозится в Россию. Изъятая литература была направлена на психолого-лингво-религиоведческую экспертизу, которую проводил Казанский межрегиональный центр экспертиз (соответствующее решение приняли как Лаишевский суд Татарстана, так и Красноглинский суд Самары). Как установили эксперты, в упомянутых книгах содержатся «отдельные тезисы, связанные с непризнанием светской системы современного государства», признаки возбуждения вражды к немусульманам, иудеям и христианам, пропагандируется превосходство ислама и его приверженцев над иноверцами, присутствуют «психологические признаки информации, направленной на побуждение мусульман к совершению насильственных, вооруженных действий» в отношении иноверцев. Три тома тафсира ас-Саади, написанные под влиянием одного из идейных вдохновителей современного салафизма, средневекового богослова Такиюддина ибн Таймийи, были признаны экспертами «идеологическими источниками салафитского течения в исламе». К таковым же была отнесена книга «Описание намаза Пророка» известного салафитского шейха аль-Альбани. Относительно упомянутого сборника хадисов и книг «Сады праведных» и «Достижение цели в уяснении основ Шариата» была представлена такая формулировка: они «используются всеми мусульманами-суннитами, однако в них представлены примечания, имеющие отношение к салафитскому толкованию». Как отмечают эксперты, сборник Сахиха аль-Бухари в кратком изложении имама аз-Зубайди, «Сады праведных» ан-Навави и «Достижение цели» аль-Аскаляни действительно относятся к исламской богословской классике, однако смысл этих произведений допускает очень широкий круг интерпретаций. Тем не менее адвокаты Руслан Нагиев, Марат Ашимов, Равиль Тугушев и Роман Миронов, представляющие интересы издателя Асламбека Эжаева, заявили о наличии ряда недостатков и формальных нарушений в заключении Казанского межрегионального центра экспертиз, после чего в середине мая суд направил литературу на новую экспертизу в Московском исламском институте. Подобное решение выглядит достаточно странным, поскольку само это учреждение фактически подчинено муфтию Равилю Гайнутдину, который некоторое время назад открыто выступал в защиту салафитского тафсира Абдуррахмана ас-Саади. «Книга „Толкование Священного Корана“ на протяжении более чем десяти лет использовалась в качестве вспомогательной литературы в мусульманских учебных заведениях, а также является настольной книгой у многих имамов и преподавателей и зарекомендовала себя с положительной стороны», — говорится в заявлении Совета муфтиев России за подписью Гайнутдина, опубликованном в начале этого года. По ходатайству адвокатов в качестве экспертов также были привлечены Духовное управление мусульман (ДУМ) Республики Татарстан и Совет муфтиев России. «Экспертизу проводили юрист и политолог — ни у одного, ни у другого нет религиоведческого образования», — прокомментировал решение провести новую экспертизу один из адвокатов, официальный представитель Совета муфтиев России Равиль Тугушев. А накануне очередного слушания дела в Красноглинском суде Тугушев заявил, что представители Казанского межрегионального центра экспертиз вообще отказываются проводить комплексную экспертизу спорных тафсиров. «Эта информация недостоверна, — утверждает Ринат Патеев. — Во-первых, предложения участвовать в самарской экспертизе некоторые казанские эксперты вообще не получали. Во-вторых, часть специалистов просто не успевает принять участие в этой экспертизе в связи с занятостью. В-третьих, сама формулировка — „эксперты, ранее признавшие „Толкование Священного Корана“ экстремистской литературой“ — юридически совершенно некорректна. Экспертиза, в том числе по данному делу, не может выходить за рамки своих компетенций и делать вывод о наличии экстремизма в рассматриваемых материалах. Признавать материал экстремистским или нет — это исключительно компетенция суда. В данном случае каких-либо выводов экспертизы о наличии экстремизма нет и быть не может, равно как и выводов об отсутствии экстремизма. К тому же на часть поставленных прокуратурой вопросов привлеченными экспертами вообще были даны отрицательные ответы. Так что, если адвокаты всё же внимательно посмотрят на содержание экспертизы, то ни в исследовательской, ни в выводной части они не найдут ни одного слова „экстремизм“». Сторона защиты в деле о тафсирах либо пользуется недостоверной информацией, либо сама не обладает достаточным пониманием в определении границ компетенций суда и экспертов, считает Ринат Патеев. По его словам, адвокаты постоянно ссылаются на некомпетентность экспертов, игнорируя тот факт, что среди последних есть дипломированные религиоведы и специалисты, обладающими знанием оригинальных религиозных текстов на арабском языке. Хотя знание арабского языка в проводимой экспертизе даже не требовалось, поскольку вопрос о корректности перевода перед экспертами не ставился, а анализировался исключительно текст на русском языке. «Желание политизировать процесс в конечном итоге может быть расценено самим судом как попытка давления на экспертов, что сделает позицию стороны защиты уязвимой, — продолжает Ринат Патеев. — Однако создается впечатление, что защита пытается максимально завуалировать идеологическую направленность рассматриваемых материалов, которые были изъяты при доставке из-за рубежа, а сама литература издается в одной из стран Персидского залива. Не является большим секретом, что сторону защиты в первую очередь представляют лица, близкие к определенным духовным управлениям мусульман, которые имеют связи с этой страной. Именно отдельные руководители этих ДУМ постоянно делают заявления в отношении процесса, хотя стараются всячески замолчать идеологическую составляющую рассматриваемых судом материалов. Между тем экспертами установлено, что значительная часть данных материалов - это действительно доктринальные первоисточники ислама, но сопровождаются они комментариями салафитской направленности». В подтверждение своей аргументации казанский эксперт приводит ряд фрагментов из исследуемых текстов. В частности, вот цитата из трактовки 73-го аята суры Корана «Аль-Анфаль» в одном из тафсиров: «После установления дружбы между правоверными Всевышний Аллах сообщил, что неверующие, которых объединяет неверие, также являются друзьями и помощниками друг другу. А это значит, что помогать неверующим и любить их может только неверующий. И если правоверные мусульмане не будут любить друг друга и враждовать с неверующими, если они будут любить всех без разбору или враждовать со всеми без разбору или если они будут любить неверующих и враждовать с правоверными, то на земле воцарится смута и наступят великие
Следующая похожая новость...
