В чьих интересах в России преследуют «нетрадиционных» верующих? - «Авто новости»

Как правило, такие объединения российской общественности стараются преподнести как некие «секты», будто бы опасные для общества. А тут еще и «Свидетелей Иеговы» признали экстремистской организацией и гоняются за иеговистами по всей стране. Вероятно, подразумевается, что в ответ на все происходящее общественность даст молчаливое согласие на любые карательные меры по отношению к таким церквям и верующим?

Похоже, да. Об этом нам явно говорит обилие внеплановых проверок религиозных объединений по всей стране, административные дела по закону «о миссионерской деятельности» из «пакета Яровой», иски «о нецелевом использовании земли» и т.д.

В подобных условиях верующим ничего не остается кроме как становится юридически грамотными и бороться за свои права. Ведь штрафы по этим статьям немаленькие, а несколько административных дел в конечном итоге ведут к прекращению деятельности организации.

С целью повышения правовой грамотности верующих в Самаре был проведен семинар «Религия и право», организованный «Церковью Евангельских Христиан-баптистов «Преображение»». На данном мероприятии присутствовал корреспондент «А если честно!».

Церковь «Преображение».

В сложных юридических вопросах участникам помогали разобраться юрист церкви «Преображение» Светлана Пальмова и адвокат «Гильдии экспертов по религии и праву» Инна Загребина, прибывшая на мероприятие из Москвы.

Из практики юристов следует, что зачастую прокуратура и прочие контролирующие органы приходят не просто найти, а скорей создать правонарушение. Так, женщины рассказывали о случаях, когда в ходе таких проверок прокуратура превышала свои полномочия. Например, в документах о проверке обозначены конкретные цели и предмет проверки, а они выходят за рамки документации.

Бывает, что прокуратура начинает проверять что-то, не имея с собой соответствующего специалиста: финансы — без представителя налоговой, пожарную безопасность — без «пожарного» и т. д. Зачастую и внеплановые проверки религиозных организаций проводятся без каких-либо конкретных оснований. Светлана Пальмова рассказывала, как в одном из судебных процессов помощник прокурора ей признался, что проверка была инициирована ФСБ.

Инна Загребина рассказывала о случаях из своей практики, когда в ходе проверок и обысков в храм подбрасывали экстремистскую литературу. Хотя всем было очевидно, что «найденная» книга ни коим образом не относится к данной религиозной группе и ее вероучению. Факт подбрасывания не помогла доказать и свидетельствовавшая об этом видеозапись. Суд на нее просто закрыл глаза. Получается, кому-то наверху очень выгодны такие преследования?

Случались и провокации, когда, например, в ночь перед проверкой кто-то снимал со здания, где проходят богослужения, табличку с полным наименованием организации. Отсутствие подобной вывески — повод для штрафа. Хотя и наличие подобных вывесок, по словам Загребиной, не мешало органам штрафовать религиозные объединения. В таких делах доходило до абсурда, когда верующим приходилось фотографировать на фоне этих табличек проверяющих и предоставлять эти фото в судебном порядке.

Активно попадают под закон о «миссионерской деятельности» католики-протестанты. А это огромные штрафы. Масштаб и абсурд этих дел отметил и Владимир Путин, по поручению которого Верховный Суд РФ «подбил» практику по такого рода делам. «Более 500 дел за столь короткий период было именно в отношении верующих. Сам принцип этих дел был не понятен, они достаточно курьезные», — рассказывает Инна Загребина.

Здесь невольно вспоминается рассказ юриста, руководителя отдела общественных связей и религиозной свободы Западно-Российского союза Церкви Христиан Адвентистов Седьмого Дня Василия Ничика. Он приводил пример женщины-предпринимателя, которая занимается продажей печатной продукции. Около своей точки по просьбе друзей—христиан она поставила стенд с бесплатными христианскими газетами. Реализацией газет и журналов занимались две пенсионерки 68 и 79 лет, в задачи которых также входило подкладывать бесплатные газеты на стенд, когда те заканчиваются.

«Тут приезжает полиция, ФСБ с телекамерами и берут этих бедных женщин в оборот», — говорит Ничик. Как ни доказывали пенсионерки, что они православные и к газетам отношения не имеют, ничего они добиться не сумели. В итоге им выписали штраф за миссионерскую деятельность.

Бичом Самарской области стали дела, где религиозные объединения и граждан преследуют за нарушение земельного законодательства. Им вменяется нецелевое использование земельных участков, на которых стоит здание, используемое верующими для религиозной деятельности. Например, земли сельхоз назначения, личное подсобное хозяйство или индивидуальное жилищное строительство. Казалось бы, причем тут земля? Ведь в законе «о свободе совести» в статье 16 четко сказано, что религиозные организации беспрепятственно (!) могут совершать свои обряды и церемонии в культовых помещениях, зданиях и сооружениях, а также на земельных участках, на которых расположены такие здания и сооружения.

Есть мнение, что все дело в главе «антисектантского комитета» Елене Мизулиной. Напомним, что еще в 2013 году она выступала с инициативой сделать «православие» государственной религией, изменив Конституцию. Видимо, ее поддерживают и те, кто обращаются в суд с «земельными» исками. Кто дал право ставить Земельный Кодекс выше 125-го Федерального Закона? Вопрос открытый. А также кто дал право считать любую нетрадиционную религию «сектой»? Нетрадиционный для России — еще не значит сектантский!

И преследования «иноверцев» в России, доходящие до абсурда, порождают ответную реакцию стран, где «нетрадиционная» для России вера является исторически сложившейся. Так, в Индии в 2017 году на тысячной акции сожгли чучело «сектоведа» Александра Дворкина. Его обвинили в очернении индуизма и оскорблении чувств миллионов верующих России и Индии. Похоже, что с подачи Дворкина в России начались гонения против индуистов и нападки на духовного лидера индуистского движения Шри Пракаша Джи?

«Допустим, умер человек в своем доме, на своем земельном участке, и другой конфессией проводится религиозные обряд «отпевание». Или, например, в жилом доме проводится обряд «венчание». Или захотел человек молиться, петь христианские песни в свое доме», — говорит Светлана Пальмова, — «это религиозная деятельность, гарантированная Конституцией. Мы разве можем говорить о том, что в момент этих действий нарушается земельное законодательство? Конечно, нет. Это же абсурд».

Самыми вопиющими случаями в Самаре Светлана Пальмова назвала два иска департамента градостроительства о сносе зданий, используемых для религиозных целей, находящихся в частной собственности. Юрист выразила надежду на то, что суд защитит право частной собственности и закон о свободе совести и вероисповедания.

Верующие были и рады перевести свой участок в категории земель культового назначения, но им не дают. По сведениям Инны Загребиной, в таком случае даже стадию общественных слушаний гражданам пройти не удается. Интересно, что такие земли протестантским организациям предлагали занять сами власти. На обращение верующих в инстанции с просьбой выделить им землю для строительства молитвенного дома от них отмахивались, предлагая купить «домик в деревне», снести его и на его месте построить храм. Теперь верующих штрафуют фактически за то, что они сделали так, как им предложили власти.

Любопытной деталью остается тот факт, что «традиционные» конфессии и в частности РПЦ все эти законы не коснулись. «В стране единицы храмов, в том числе православные, стоят на земле религиозного назначения, но преследуют только новые и нетрадиционные религии», — делает вывод Инна Загребина.

Как понять все происходящее? «Титулованная» церковь пытается избавиться от конкурентов? В чьих интересах преследуют, штрафуют и пытаются ликвидировать новые и «нетрадиционные» религиозные организации?

Проблема юридической грамотности в последнее время очень остро стоит перед верующими, чья религия не считается в России традиционной. Несмотря на то,что во всем мире их вера признана, в России всех «иноверцев», не подпадающих под традиционные конфессии, явно не считают равными. Как правило, такие объединения российской общественности стараются преподнести как некие «секты», будто бы опасные для общества. А тут еще и «Свидетелей Иеговы» признали экстремистской организацией и гоняются за иеговистами по всей стране. Вероятно, подразумевается, что в ответ на все происходящее общественность даст молчаливое согласие на любые карательные меры по отношению к таким церквям и верующим? Похоже, да. Об этом нам явно говорит обилие внеплановых проверок религиозных объединений по всей стране, административные дела по закону «о миссионерской деятельности» из «пакета Яровой», иски «о нецелевом использовании земли» и т.д. В подобных условиях верующим ничего не остается кроме как становится юридически грамотными и бороться за свои права. Ведь штрафы по этим статьям немаленькие, а несколько административных дел в конечном итоге ведут к прекращению деятельности организации. С целью повышения правовой грамотности верующих в Самаре был проведен семинар «Религия и право», организованный «Церковью Евангельских Христиан-баптистов «Преображение»». На данном мероприятии присутствовал корреспондент «А если честно!». Церковь «Преображение». В сложных юридических вопросах участникам помогали разобраться юрист церкви «Преображение» Светлана Пальмова и адвокат «Гильдии экспертов по религии и праву» Инна Загребина, прибывшая на мероприятие из Москвы. Из практики юристов следует, что зачастую прокуратура и прочие контролирующие органы приходят не просто найти, а скорей создать правонарушение. Так, женщины рассказывали о случаях, когда в ходе таких проверок прокуратура превышала свои полномочия. Например, в документах о проверке обозначены конкретные цели и предмет проверки, а они выходят за рамки документации. Бывает, что прокуратура начинает проверять что-то, не имея с собой соответствующего специалиста: финансы — без представителя налоговой, пожарную безопасность — без «пожарного» и т. д. Зачастую и внеплановые проверки религиозных организаций проводятся без каких-либо конкретных оснований. Светлана Пальмова рассказывала, как в одном из судебных процессов помощник прокурора ей признался, что проверка была инициирована ФСБ. Инна Загребина рассказывала о случаях из своей практики, когда в ходе проверок и обысков в храм подбрасывали экстремистскую литературу. Хотя всем было очевидно, что «найденная» книга ни коим образом не относится к данной религиозной группе и ее вероучению. Факт подбрасывания не помогла доказать и свидетельствовавшая об этом видеозапись. Суд на нее просто закрыл глаза. Получается, кому-то наверху очень выгодны такие преследования? Случались и провокации, когда, например, в ночь перед проверкой кто-то снимал со здания, где проходят богослужения, табличку с полным наименованием организации. Отсутствие подобной вывески — повод для штрафа. Хотя и наличие подобных вывесок, по словам Загребиной, не мешало органам штрафовать религиозные объединения. В таких делах доходило до абсурда, когда верующим приходилось фотографировать на фоне этих табличек проверяющих и предоставлять эти фото в судебном порядке. Активно попадают под закон о «миссионерской деятельности» католики-протестанты. А это огромные штрафы. Масштаб и абсурд этих дел отметил и Владимир Путин, по поручению которого Верховный Суд РФ «подбил» практику по такого рода делам. «Более 500 дел за столь короткий период было именно в отношении верующих. Сам принцип этих дел был не понятен, они достаточно курьезные», — рассказывает Инна Загребина. Здесь невольно вспоминается рассказ юриста, руководителя отдела общественных связей и религиозной свободы Западно-Российского союза Церкви Христиан Адвентистов Седьмого Дня Василия Ничика. Он приводил пример женщины-предпринимателя, которая занимается продажей печатной продукции. Около своей точки по просьбе друзей—христиан она поставила стенд с бесплатными христианскими газетами. Реализацией газет и журналов занимались две пенсионерки 68 и 79 лет, в задачи которых также входило подкладывать бесплатные газеты на стенд, когда те заканчиваются. «Тут приезжает полиция, ФСБ с телекамерами и берут этих бедных женщин в оборот», — говорит Ничик. Как ни доказывали пенсионерки, что они православные и к газетам отношения не имеют, ничего они добиться не сумели. В итоге им выписали штраф за миссионерскую деятельность. Бичом Самарской области стали дела, где религиозные объединения и граждан преследуют за нарушение земельного законодательства. Им вменяется нецелевое использование земельных участков, на которых стоит здание, используемое верующими для религиозной деятельности. Например, земли сельхоз назначения, личное подсобное хозяйство или индивидуальное жилищное строительство. Казалось бы, причем тут земля? Ведь в законе «о свободе совести» в статье 16 четко сказано, что религиозные организации беспрепятственно (!) могут совершать свои обряды и церемонии в культовых помещениях, зданиях и сооружениях, а также на земельных участках, на которых расположены такие здания и сооружения. Есть мнение, что все дело в главе «антисектантского комитета» Елене Мизулиной. Напомним, что еще в 2013 году она выступала с инициативой сделать «православие» государственной религией, изменив Конституцию. Видимо, ее поддерживают и те, кто обращаются в суд с «земельными» исками. Кто дал право ставить Земельный Кодекс выше 125-го Федерального Закона? Вопрос открытый. А также кто дал право считать любую нетрадиционную религию «сектой»? Нетрадиционный для России — еще не значит сектантский! И преследования «иноверцев» в России, доходящие до абсурда, порождают ответную реакцию стран, где «нетрадиционная» для России вера является исторически сложившейся. Так, в Индии в 2017 году на тысячной акции сожгли чучело «сектоведа» Александра Дворкина. Его обвинили в очернении индуизма и оскорблении чувств миллионов верующих России и Индии. Похоже, что с подачи Дворкина в России начались гонения против индуистов и нападки на духовного лидера индуистского движения Шри Пракаша Джи? «Допустим, умер человек в своем доме, на своем земельном участке, и другой конфессией проводится религиозные обряд «отпевание». Или, например, в жилом доме проводится обряд «венчание». Или захотел человек молиться, петь христианские песни в свое доме», — говорит Светлана Пальмова, — «это религиозная деятельность, гарантированная Конституцией. Мы разве можем говорить о том, что в момент этих действий нарушается земельное законодательство? Конечно, нет. Это же абсурд». Самыми вопиющими случаями в Самаре Светлана Пальмова назвала два иска департамента градостроительства о сносе зданий, используемых для религиозных целей, находящихся в частной собственности. Юрист выразила надежду на то, что суд защитит право частной собственности и закон о свободе совести и вероисповедания. Верующие были и рады перевести свой участок в категории земель культового назначения, но им не дают. По сведениям Инны Загребиной, в таком случае даже стадию общественных слушаний гражданам пройти не удается. Интересно, что такие земли протестантским организациям предлагали занять сами власти. На обращение верующих в инстанции с просьбой выделить им землю для строительства молитвенного дома от них отмахивались, предлагая купить «домик в деревне», снести его и на его месте построить храм. Теперь верующих штрафуют фактически за то, что они сделали так, как им предложили власти. Любопытной деталью остается тот факт, что «традиционные» конфессии и в частности РПЦ все эти законы не коснулись. «В стране единицы храмов, в том числе православные, стоят на земле религиозного назначения, но преследуют только новые и нетрадиционные религии», — делает вывод Инна Загребина. Как понять все происходящее? «Титулованная» церковь пытается избавиться от конкурентов? В чьих интересах преследуют, штрафуют и пытаются ликвидировать новые и «нетрадиционные» религиозные организации?