Всё, что Оля знала о Коле, умещалось на этикетке пакетика с клетками: «Мужчина, 30 лет, вес – 70 кг». В день икс Она даже сфотографировала этот единственный доступный Колин «портрет».
По правилам Оля имела право узнать, кто её спас, только спустя 2 года. Как его зовут, где живёт, есть ли дети и кем работает, чем дышит и что любит. Может, ему самому помощь какая нужна, ну и вообще он же мне теперь дорогой человек, практически родственник! Почти 100%-ное совпадение материала донора с материалом реципиента! И это в маленьком российском регистре, где совпадения пока что редкость.
Оля начала отсчитывать двухгодичный срок прямо в стерильном боксе питерской клиники им. Горбачёвой, пока из подвешенного над койкой пакета с кровью капля за каплей, как живая вода, в Олины вены перетекали чужие и здоровые клетки – чтобы породить новую колонию на месте убитого Олиного костного мозга. На дворе было 24 июля, день Олиного ангела. Врача звали Ольга. Сотрудницу банка доноров – тоже Ольга. Наша Оля знала, что приживление должно занять в среднем 22 дня. И что всё будет хорошо.
Но через 22 дня донорский мозг не прижился.
«Вот тогда у меня началась паника. И приснился сон. Во сне мне сказали помолиться одному святому. Мама в те дни, когда не с моими пацанами была, практически жила в церкви. «Мам, ты там поставь свечку Николаю Чудотворцу», – говорю ей по телефону из Питера. Мама поставила. На следующий день анализы показали, что всё – я буду жить».
А чудотворец Николай, активированный в мае, к концу лета уже и не помнил толком, что он кому-то спас жизнь. Сказали, вроде какой-то 8-летней девочке… Коле Тетерину забот хватало и без всех этих девочек.
«Гм, похоже, кто-то сильно подрос за эти 2 года», – хмыкнул он, увидев наконец Олю – выше него на голову, живую, красивую, в жёлтом брючном костюме, полную сил. А Оля молча прижала щупленького Колю в пиджаке, смотревшемся как будто с чужого плеча, к материнской груди.
Жизнь в Омутнинске затягивает. «У нас, кроме завода и леса, ничего нет, город угасает». На работу не устроишься, если только вахтами, образование – техникум, старики-родители, пустой профиль ВКонтакте, своей семьи нет. К 30 годам Коля Тетерин успел поработать на заводе, пилораме, в торговле, на стройке и «даже выйти на «Почётного донора»!» Крови. Приработок стабильный и ежегодная выплата после «Почётного». Незадолго до того, как в Костроме заболела Оля Буланкова, на станции переливания Коле предложили сдать кровь ещё и на типирование – он сам толком не понял, зачем. Так в банке доноров оказался Колин материал, совпавший с Олиным. На момент активации, когда слабая от химий Оля была временно нетрудоспособна и не могла спасать людей 10 раз на дню, чудотворец Николай работал на… кладбище. Генетические близнецы. Чужие люди. Которым зачем-то нужно было встретиться во вселенной.
«Мне сказали, маленькую девочку надо спасти. Ну мне не жалко. Терять мне нечего, с работы отпросился. Папа отвёз меня в Киров, неделя подготовки, потом забор клеток (раньше или из грудины брали, или из задницы, а теперь техника до чего дошла: просто из вены, сидишь себе, она течёт), потом домой. И всё. Пройденный этап».
Пройденный? Вот так просто?
Оля Буланкова вернулась на скорую через полгода. Хотя многие вообще никуда больше не возвращаются, берегут себя. «После пересадки мне ещё больше хотелось всех спасать! Я стала чувствовать людей глубже, стала терпимее к ним». Врачи и знакомые до сих пор посылают к Оле свежезаболевших – за поддержкой и жизненной силой. Те готовятся к трансплантации, спрашивают, нужно ли брать с собой чайник… А на самом деле хотят услышать голос надежды – которая умеет убеждать. В таком режиме, когда каждая жизнь стала перетекать через Ольгу, как кровь через вены, она смогла продержаться на скорой ещё 4 года. И ушла. Устроилась в медкабинет при фабрике. Полгорода переживало за Олю, когда она заболела. Полстанции рыдало, когда увольнялась.
В Омутнинске про Колин поступок не знает никто. Подумаешь, человеку жизнь подарил. Отдал кусочек своего тела. И теперь у двух мальчишек в Костроме есть мама. Колина нитка судьбы такая ровная, что как будто и это не оставило никакой на ней зацепки…
«Кем вы хотели стать в детстве?» – тормошу я Колю, пытаясь его разгадать. «Ну пишите: космонавтом». – «А сейчас о чём мечтаете?» – «Ну пишите: о материальной независимости». – «Коль, ну а как вы относитесь к истории с Олей?» – «Пишите: отношусь лаконично». Отвечает Коля – как будто старается описывать не себя, а кого-то другого. Того, за чьей спиной он, настоящий, прячется. И который вроде и живёт за него… А сам он, Коля Тетерин из Омутнинска, всё не выберется из омута своей невостребованной жизни. И, может быть, ждёт сигнала. Хотя он уже прозвучал.
«Я выжила, потому что хотела жить. И знаю, что каждому человеку нужно дать шанс. Если он хочет жить, этот шанс выстрелит», – говорит Оля.
В первый и последний раз они видели друг друга летом 2018-го в Питере на первой встрече российских доноров и реципиентов. «Я когда узнал, что Оля так всем помогает, то обрадовался: ну, думаю, и пускай такой человек живёт как можно дольше», – говорит Коля.
А я думаю, что, похоже, и Оля дала Коле шанс.
Начать жить.