Психотерапия Путина уже не сработает, несмотря на старания СКР Президент попытается купировать последствия пенсионной реформы в ходе общения с россиянами, но будет ли эффект? 20 июня состоится традиционная «Прямая линия» с Владимиром Путиным. К этому мероприятию, которое президент будет проводить в 17-й раз, граждане уже прислали более 800 тысяч вопросов и не исключено, что к моменту начала эта цифра превысит миллион. Естественно, ответить всем президент будет не в состоянии. В прошлом году, например, «Прямая линия» длилась 4 часа 20 минут, Владимир Путин успел прокомментировать 73 обращения. Однако в этом году, в отличие от прошлых, власти решили сработать на опережение. Следственный комитет России сообщил, что уже начал проверки по некоторым обращениям. Например, СКР занялся обращением от обманутых дольщиков в Красноярске. Люди написали, что еще в 2016 году вложили деньги в строительство ЖК «Ясный», но оно так и не было не завершено. «Устанавливаются все обстоятельства произошедшего, опрашиваются заявители, истребуется необходимая финансовая документация. По результатам проверки будет принято процессуальное решение», — говорится в сообщении ведомства. Другое обращение, инициировавшее проверку Следственного комитета, — дело ветерана боевых действий и инвалида-колясочника из Калуги, семья которого не может добиться положенной по закону квартиры. Всего же сообщалось о проверке как минимум семи обращений из Калужской, Хабаровской, Белгородской и Саратовской областей. В прошлом году президент во время «Прямой линии» общался непосредственно с губернаторами и чиновниками, которым переадресовывал многие вопросы и поручал разобраться с проблемами. Но, видимо, сейчас и этого недостаточно, поэтому теперь в прямом эфире будут сразу предоставлять результаты. Иначе непонятно, почему такие, в общем-то, тривиальные вопросы, как получение положенной по закону квартиры, должны решаться в ходе прямой линии с самим президентом страны, а не на уроне местных органов власти. Как и то, почему СКР не мог начать проверку по делу тех же обманутых дольщиков еще несколько лет назад — вряд ли они не обращались в соответствующие органы. Подсуетиться перед прямой линией решили не только правоохранители, но и Кабмин. Например, премьер-министр Дмитрий Медведев неожиданно предложил 18 июня увеличить пособие по уходу за ребенком в возрасте от 1,5 до 3 лет с жалких нынешних 50 рублей в месяц до прожиточного минимума, то есть примерно до 10 тысяч рублей. Величина этого пособия не менялась 25 лет. Конечно, повысят его не всем, а только «семьям, чей доход ниже установленного уровня, который требует отдельного расчета», но все равно, для того, чтобы рассказать об улучшении в ходе «Прямой линии» новость потрясающая. А уж кому будут давать пособие — вопрос второстепенный. Политологи часто называют «Прямую линию» с президентом своеобразным сеансом общественной психотерапии. Во время общения президент, как добрый волшебник, решает проблемы простых граждан или даже отчитывает провинившихся чиновников. Но в условиях роста протестных настроений традиционная схема может больше не сработать. Рейтинги власти после пенсионной реформы в прошлом году начали падать. 17 июня ВЦИОМ сообщил, что рейтинг доверия президента снова снизился, даже несмотря на изменению методики опроса с открытого на закрытый. По данным опроса 3–9 июня Владимиру Путину доверяют 71,7% респондентов. Неделей ранее их число составляло 72,4%. Конечно, по европейским меркам это все равно очень высокий рейтинг, но его не сравнить с 80 с лишним процентами до пенсионной реформы. А если учесть, что по предыдущей методике, когда граждане сами называли фамилию политиков, которым доверяют, рейтинг президента составил всего 31,7%, в Кремле есть, о чем задуматься. Отсюда и бурная деятельность следственных органов и правительства, развитая накануне «Прямой линии». Однако сможет ли на этот раз общение с президентом улучшить общественные настроения, большой вопрос. На днях глава Счетной палаты Алексей Кудрин предупредил о том, что бедность россиян может привести к «социальному взрыву». Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин считает, что в таких условиях «прямая линия» может как улучшить рейтинг президента, так и привести к обратному эффекту. — Проблема в усилении протестных настроений в обществе. Причин этому довольно много, и связаны они, в первую очередь, с усталостью от экономической стагнации. Триггером этого процесса выступила прошлогодняя пенсионная реформа. Люди быстро меняется, и обычной «психотерапии» им уже недостаточно. Поэтому требуется не только президент, который сможет успокоить людей и объяснить им, что все хорошо и находится под контролем, но «добрый царь», который сможет наказать «плохих бояр». Будут ли какие-то сообщения из СКР уже завтра в ходе «Прямой линии» сказать сложно. Но если они уже начали выяснять обстоятельства по некоторым обращениям, не исключено, что у президента уже завтра во время общения с гражданами будет материал о том, кто виноват в тех или иных моментах. Таким образом, президент будет выглядеть человеком, который не просто успокаивает людей, но и решает конкретные проблемы. «СП»: — А это сработает? — Пока сложно сказать. Не исключаю, что после «Прямой линии» может произойти рост рейтинга президента. «Прямую линию» многие смотрят, но все будет зависеть от того, насколько президент сможет убедить россиян в том, что он исправит какие-то ошибки «плохих бояр». «СП»: — Все это — реакция власти на снижение рейтинга? — Да, они пытаются реагировать. Другое дело, что они сталкиваются с ограниченностью финансового ресурса. Можно решить конкретные проблемы, показать, что что-то делается. Но всем помочь нельзя. И это может вызвать обратную реакцию. Если решается конкретная проблема, которая была выявлена в ходе обращения на «Прямую линию» президента, то другие люди с аналогичными трудностями могут сказать: «А почему не помогают нам?» Это может оказаться значимым обстоятельством. Человек, конечно, способен порадоваться, что чью-то проблему решили, но он, прежде всего, хочет добиться решения собственных трудностей. «СП»: — Алексей Кудрин на днях сказал, что бедность может привести к «социальному взрыву». Это так? — Все это накладывается на общественное восприятие справедливости. Можно вспомнить, как у нас в советские времена, когда говорили, что денег не хватает, люди предлагали отобрать привилегии у партийной номенклатуры, посадить коррумпированных чиновников. И в конце 80-х политики, которые предлагали такие простые популистские решения, стали очень популярными. Вспомните хотя бы следователя Гдляна, популярность которого была не долговременной, но крайне эмоциональной и позволила ему стать депутатом. Сейчас такие настроения могут усиливаться в связи с тем, что люди просто устают от кризиса. При этом общество может разделиться на несколько категорий с разными подходами. Например, на тех, кто считает, что власть просто должна не мешать работать, снимать административные барьеры. Другие будут требовать, чтобы государство помогало малоимущим, для чего необходимо поднять налоги на богатых, высший и средний класс. Третьи просто будут призывать взять и все поделить. Поэтому эксперты и делятся своей озабоченностью. Если несколько лет тому назад какие-то темы были периферийными, например, экология, а теперь в силу общего роста негатива она выходит в число наиболее значимых и острых. По крайней мере, среди наиболее активной части общества, которая и на улицу может выйти. Причем эта значимость не просто увеличивается в теоретическом плане, люди готовы идти и протестовать. «СП»: — Стоит ли ждать завтра от президента глобальных решений или акцент будет на локальных проблемах вроде выдачи положенных квартир и ремонта домов? — Конечно, пенсионную реформу никто не отменит, если вы об этом. Так что скорее всего, второе. Могут быть какие-то более глобальные инициативы, но только для части общества, возможно, для наиболее уязвимых общественных групп. Для всех остальных подарки ограничены возможностями бюджета.