Яромир Новотны: «Мы в каком-то смысле находимся в состоянии Третьей мировой войны» (Kupredu do minulosti, Чехия) - «Политика»
«Посмотрите, какую пропаганду сегодня ведут Соединенные Штаты и Запад против России. Россию снова превращают в Советский Союз. Думаю, мы опять оказались в холодной войне». Это слова Яромира Новотного (Jarom?r Novotn?), с которым мы ровно неделю назад беседовали о геополитике и угрозах современности.
Это слова человека, который был дипломатом, сторонником и архитектором нашего вступления в Североатлантический альянс. Он был и остается аналитиком и экспертом в области безопасности. Тем символичнее слышать именно от него, что «в последние годы американцы не выиграли ни одной войны. Они начали много войн, но в итоге получается хаос. Вторжение в Ирак под лживым предлогом о том, что там есть оружие массового уничтожения, привело к хаосу и возникновению „Исламского государства"*». Сегодня мы снова беседуем с аналитиком в области безопасности Яромиром Новотным о Североатлантическом альянсе и нашей армии.
Kupredu do minulosti: По поводу мнимой химической атаки в предместье Дамаска — Думе я слышала, что это был пиар России и Асада, а не Турции.
Яромир Новотны: Когда находишь конкретные резервуары с химическими веществами, гранаты и на них написано, где они были произведены, то вряд ли допускаешь мысль о пиаре.
— То есть Вы считаете, что на самом деле это была настоящая турецкая медиа-игра?
— Да. Сами же «Белые каски» были созданы британской спецслужбой.
— То есть в данном случае был создан медиа-образ.
— Обратите внимание на то, что как только повстанцы проигрывали, происходила химическая атака, чтобы дать повод для вмешательства, чтобы Запад мог засыпать Сирию ракетами. После другого химического удара Трамп отдал приказ пустить с американских кораблей и подлодок в Средиземном море порядка ста «Томагавков» по Сирии и обстрелять авиабазу, где ремонтировались самолеты. По чистой случайности ракеты не повредили ни одного исправного самолета. Пострадало только несколько списанных. Через два дня с этой авиабазы в небо уже поднимались сирийские самолеты для нанесения авиационных ударов по «Исламскому государству». Вышло так, что волки были сыты, и овцы целы. Они нанесли ответный удар, но Асаду не навредили. Еще один ответный удар нанесли британцы и американцы по предместью Дамаска, заявив, что уничтожили огромные склады химического оружия и лаборатории и так далее. Наверное, они опять разбомбили пустые постройки. Если бы они уничтожили склады химического оружия, то представляете себе, какой гуманитарной катастрофой это обернулось бы на Ближнем Востоке? Разве она произошла? Но все равно: «Мы наказали Асада». Что это за игра?
— Я все время хочу Вас спросить: «Что это за игра»? И кому она выгодна?
— Я не знаю. Может, нужно было уничтожить сто «Томагавков», чтобы можно было произвести новые? Очистить склады? Не знаю.
— Вы не знаете?
— Нет.
— Не пали ли Вы жертвой избыточной информации, а может, и конспиративных теорий?
— Я долгое время занимал определенные посты, так что вряд ли.
— Вы отличаете достоверную информацию о той, которую распространяют, только чтобы запутать общественность?
— Да.
— Хорошо. То есть когда большая часть западных СМИ в свое время верила каждому слову сирийской правозащитной организации SOHR (Сирийский наблюдательный пункт за правами человека) и ее заявления воспринимались как безапелляционно достоверные, Вы им не верили?
— Нет.
— Почему?
— Госсекретарь Соединенных Штатов показывал в Совете безопасности ампулы с боевыми биологическими веществами из Ирака и утверждал, что на него нужно напасть. Потом в Ирак вторглись, уничтожили страну, но никакого такого оружия не нашли. А Блэр горячо выступал на разных форумах и рассказывал, что нужно и какая там ситуация… Через несколько лет он извинился. Помогло ли это сотням тысяч убитых людей? Нет. А все в Совете безопасности говорили: «Да все доказано. Наши источники достоверны». А ведь все эти выдумки распространяла иракская организация нескольких эмигрантов, проживавших в Лондоне.
— Вы все понимали уже тогда?
— Некоторым организациям это было понятно.
— Хорошо. Но мы не знаем, кто выиграл от событий в Сирии.
— У Трапма полно проблем дома, в Соединенных Штатах, и ему нужно было доказать свою силу.
Доказать, что он может что-то сделать против Асада. Но что он по сути сделал? Все газеты писали о том, как там все разрушили: химические заводы и склады, но никто из журналистов уже не задался вопросом, где последствия этих разрушений? Где массовые жертвы после бомбардировок складов с химическим оружием? Где гуманитарная катастрофа? Сколько погибших? Ноль.
— Мы настолько глупы?
— Да.
— Мы будем следить за тем, чем все закончится в Сирии, что с ней произойдет в ближайшие месяцы и годы; появится ли две или три Сирии. Вероятно, так же мы сможем узнать, кто был во всем этом заинтересован. Скажите, какая судьба, по-вашему, ждет Сирию?
— Я скажу, почему в Сирии все это началось. Во-первых, Турцию не устраивал атеистский режим в Сирии, а во-вторых, сыграли роль трубопроводы. Планировалось строительство нефтепровода из Ирана в Сирию к Средиземному морю, чтобы поставлять по нему иранскую нефть. Но также существовал план по строительству нефтепровода из Катара, Бахрейна, Саудовской Аравии через Сирию — тоже в какой-нибудь порт в Турции. То есть речь шла о том, чья нефть будет продаваться: иранская или арабская. Асад сделал выбор в пользу иранского газопровода. И началась война.
— Так чем это, как Вы предполагаете, закончится?
— Вы сказали, что многие лидеры ИГИЛ бежали в Китай, Афганистан и так далее. В связи с радикальным исламом много говорят о том, что конфликт, который грозит и будет обостряться, когда-нибудь назовут Третьей мировой войной. Например, бывший глава Моссада в одном интервью, отвечая на вопрос о вероятности Третьей мировой, коротко сказал: «Да ведь мы ее уже ведем». Что Вы скажете, опираясь на свой многолетний опыт работы в службах безопасности? Это так?
— Думаю, что мы в каком-то смысле находимся в состоянии Третьей мировой войны, поскольку то, что устроили нам с беженцами и мигрантами, — это вторжение в Европу. Только сейчас немецкие органы признали, что по сути не в курсе, кто к ним приехал. У этих людей не было документов. Они врали о своем возрасте. Немцы не знают, сколько среди них обученных «Исламским государством» или «Аль-Каидой»* боевиков. То есть в Германии находится две — три тысячи, а может и больше, таких людей. Это своего рода базы в Европе. А то, что ислам — самая быстро распространяющаяся религия в мире, это тоже факт.
Проблемы с исламом испытывают, прежде всего, христиане. На Ближнем Востоке их уже практически нет. В Ираке их почти истребили, или им пришлось бежать. Кое-кто выживает в Сирии. Исламисты делают вылазки в Индонезии. Это самая большая исламская страна, где уже есть радикальный ислам. Проблемы с исламом испытывает и Тайланд (в особенности две южные тайские провинции). Тайланд — буддистское государство, и буддисты — мирные люди. Но исламисты с ними не церемонятся, и в проблемных провинциях на юге близ границ с Малайзией по сути уже чрезвычайное положение. Исламисты поднимают голову и на Филиппинах. Исламисты есть и в Средней Азии: в Узбекистане, Таджикистане, Туркменистане.
Получается вот что: американцы, например, готовят главу спецслужбы в одной из среднеазиатских стран, который совершает попытку государственного переворота под флагом «Исламского государства». Это напоминает мне подготовку сирийских демократов, которые потом встали на сторону ИГИЛ. Есть исламисты и на Кавказе. Чеченцы воевали на стороне «Исламского государства», и русские отправили туда чеченских добровольцев, чтобы они разобрались с этими чеченцами в Сирии, а не в Чечне. Поэтому Россия и вмешалась в происходящее в Сирии. Ей нужно было разобраться со своими исламистами, но не на Кавказе, а в Сирии. Это лучше, чем разрушать собственную страну, не правда ли? Чтобы они не вернулись домой в Россию.
Есть исламисты в Африке, где «Боко Харам» воюет на юге с христианами. Они есть в Сахеле (группировки), а также в Мали. Пока их нет в Южной и Центральной Америке. Но в Австралии в 2015 году случилось так, что в Мельбурне террорист убил трех человек. Он хотел присоединиться к «Исламскому государству» в Сирии, но ему это не удалось, поэтому он начал собственную войну. Кроме того, мусульмане есть в Сомали. В Могадишо был совершен теракт, когда погибли 39 человек, а 40 были ранены. Исламисты также есть в Африке, Азии и Европе.
— Вы говорили о важности Вашингтонского договора. Но в связи с тем, о чем мы сейчас говорили, меня смущает то, что Вы поддерживаете бездействие Североатлантического альянса, который ничего не сделал против этого невероятного потока, вторжения. Вы назвали это «вторжением мигрантов в Европу». Похоже, в этом состоит проблема Европы, а мне бы по-прежнему хотелось осознавать, что у нас есть союзник.
— Но в таком случае европейским странам следовало бы заявить о необходимости вмешательства НАТО.
— Тогда почему они молчат? У вас есть объяснение?
— Об этом меня не спрашивайте. Спросите об этом лучше лидеров Франции и Великобритании.
— Но у Вас же есть свое мнение.
— 28 стран не смогли договориться о вмешательстве НАТО. Альянс не создан для борьбы с гражданским населением. У него нет для этого доктрины, да и никто не привлекает силы НАТО для подавления гражданских беспорядков в той или иной стране.
— Но из-за этого бездействия кажется, что если бы контрабандисты у ливийских берегов договорились, то могли бы на своих резиновых лодках победить флот альянса.
— Я все хочу понять статус-кво. У нас нет собственной армии, которая могла бы защитить государство в национальных границах. Та, которая есть, способна защитить страну только с одной стороны. Альянс тоже не помощник. Тогда кто же?
— Морские границы Франции должна охранять Франция. Морские границы Италии — итальянцы.
— Но они не стремятся этого делать.
— Не находится смельчаков, которые приказали бы стрелять, потому что тогда против них подадут иск и их будут судить в Гааге. Но за эту нерешительность Европа может поплатиться. Я опишу очень неблагоприятный сценарий, чем все может кончиться, если будет продолжаться в том же духе. В этом году в Европейский Союз опять прибыли сотни тысяч мигрантов (я учитываю только тех, кто с юга, кто отличается от нас своей культурой). Они просто не могут интегрироваться. У них совершенно иные традиции. Более того, политики говорят: «Они нас спасают. Они станут нашей рабочей силой». И так далее. Но уже происходит так называемая «четвертая цифровая революция», а у 80% людей с юга, из Африки, нет квалификации. Эта масса мигрантов просто уничтожит социальную систему, что в результате приведет к серии гражданских войн в Западной Европе. Местное население не согласится с тем, что немецкий пенсионер из бывшей ГДР будет получать половину того, что дают иммигранту.
— Какую роль в этом, если говорить о гибридной войне, играют СМИ? Мы говорили о самых разных случаях, когда СМИ сознательно или неосознанно, но очень активно играли роль полезного идиота.
— Сколько главных СМИ независимы? Все главные, все крупные СМИ кому-то принадлежат. Ни одна газета не принадлежит государству.
— У нас есть общественное радио и телевидение.
— Общественные организации создали климат, в котором, сказав: «Россия не такая уж плохая; Россия не Советский Союз; Россия — чисто капиталистическая страна», — услышишь, что ты русофил. Ногавица принял награду от Путина за сближение народов, за то, что исполнял Окуджаву, и Ногавица стал врагом. Почему? Мы опять в 50-х? Раз у твоего отца было ателье, то ты мелкобуржуазный элемент и враг? Или мы попали во времена Маккарти?
— Это так?
— Мне кажется, что общество расколото, как никогда прежде. Возможно, так же, как это было во времена Маккарти. А как назвать движение «Me Too» в Соединенных Штатах? Это маккартизм. Достаточно кого-то обвинить: «15 лет назад он потрогал меня за задницу». И кто докажет, что это не выдумка? И заметьте, что это затрагивает только чрезвычайно богатых людей, но большинство из них невиновно. Просто активистки хотят медиа-славы, денег. «Я буду молчать про то, что ты потрогал меня за коленку, а ты мне дашь 150 тысяч».
Я сталкивался с этим в Соединенных Штатах. Когда я ездил в Вашингтон в Пентагон, то при выходе из машины американский сержант, женщина, взяла у меня портфель, а я сказал: «Не берите у меня портфель. Вы женщина, и я сам его отнесу». А она ответила: «Вы меня обидели. У нас равные права». Я открыл перед ней дверь и этим обидел ее. Я отодвинул для нее стул и снова обидел ее. Тогда я разозлился и сказал: «Знаете, мадам, мы воспитывались в европейской культуре и должны быть галантными с женщинами. Нашей культуре тысячи лет, а вы существуете только 200. Не сердитесь, но я не изменюсь».
— Радуйтесь, что Вы на пенсии, а то женщина-полковник, присоединившись к движению «Me Too», могла бы предаться воспоминаниям, а Вам пришлось бы только удивляться.
— Но в итоге они смирились.
— Давайте снова обратимся к роли СМИ и не только СМИ, но и спецслужб. Мы побеседовали о несуществующем оружии в Ираке, но еще несколько лет назад Вы говорили о провокации, которая в итоге привела к международному признанию отторжения Косово от Сербии. Речь идет об инциденте, произошедшем 15 января 1999 года в косовском селе Рачак. Сербские полицейские подразделения провели в селе боевую операцию, а на следующий день там обнаружили тела 45 человек в гражданской одежде. Косовские албанцы тогда обвинили сербов в убийстве мирных жителей. Глава ОБСЕ, американский дипломат Уолкер, эту версию поддержал.
Но существует две версии тех событий. Албанцы утверждают, что убиты были мирные жители, и НАТО этому поверил. По словам сербов, погибшие были боевиками Армии освобождения Косова, которых после смерти переодели в гражданское и свезли в одно место, чтобы таким образом создать впечатление массового убийства. Кстати, там были и двое французских журналистов Рено Жирар и Кристоф Шефело. Они тоже говорили, что вокруг тел было слишком мало гильз и крови. Я вспомнила этот случай, поскольку он сыграл по-настоящему важную роль в международном признании отторжения Косово. Было ли дело расследовано, и как все было на самом деле?
— Расследованием занималась группа под руководством финнов, которая пришла к выводу, что произошедшее было провокацией, но об этом уже нигде не писали.
— В СМИ об этом не упоминалось?
— Нет. СМИ «забыли» об этом написать.
— Ах вот как.
— То же самое касается торговли органами, которые насильственно забирались у сербских пленных. Главный прокурор Гаагского трибунала сказала, что в этом участвовало командование Армии освобождения Косова. Все было расследовано и доказано, но ни к чему не привело. Сегодня Тачи — президент Косово.
— Есть ли сегодня у людей, скажем, в Чехии или вообще на Западе шансы узнать из СМИ правду? На основании чего стоит составлять свои представления о мире и о том, где правда? Как это делаете Вы? (Кроме того, что звоните своим друзьям.)
— Нет-нет. Вы должны жить собственным умом и прежде всего задаться вопросом: «Кому это выгодно?»
— Cui bono.
— Cui bono. Не стоит верить всем новостям. Знаете, как делается новость? Какому-нибудь заштатному изданию в Австралии кто-нибудь ляпнет что-нибудь жуткое. Потом информацию перенимают австралийские главные СМИ, а от них — уже мировые агентства. А уж когда об этом передает «Рейтер» (Reuters), то новость знает весь мир, и она облетает все газеты. За три дня она облетает всю планету, и ее уже не остановить.
— В западных СМИ пугают гибридной войной, частью которой являются информационные нападения из России.
— Почему именно из России?
— Разве я неправильно говорю? Почему Вы считаете, что не только из России? Как Вы это объясняете?
— Почему западные СМИ акцентируют атаки из России? Почему они не говорят о собственных гибридных атаках?
— Этого я не знаю. Я спрашиваю Вас, потому что одно то, что я вообще задаю этот вопрос, значит, что уже через несколько дней мне придется оправдываться, что я не русофил. Просто потому, что я спрашиваю. Так скажите, почему это так?
— Потому что создана атмосфера, в которой сегодня единственным злом в Европе признается Россия. На нее сваливают все, что сделал Советский Союз. Но она не Советский Союз и не коммунистическое государство. Россия — капиталистическая страна с жестоким капитализмом. Не стоит упрекать наших коммунистов, что они поддерживают Россию. Ведь коммунисты в России не правят — там правят олигархи. Там жестокий капитализм. Тогда зачем все время приплетать коммунистический Советский Союз?
— Зачем?
— Потому что люди не помнят коммунизма. Им проще говорить: «Они такие же. Они хоть и вышвырнули коммунистов, но все равно остались ими». Нет! Они жестокие капиталисты.
— Господин Новотны, спасибо Вам за чрезвычайно интересный взгляд на мировые события.
— Спасибо за приглашение.
* запрещенная в РФ организация, прим. ред.
Следующая похожая новость...
