Asia Times (Гонконг): Россия готовится получить выгоду от энергетического кризиса в Сирии - «Политика»

{short-story limit="540"}

На фоне санкций, призванных удушить топливный сектор Ирана, другой сирийский ключевой союзник собирается повысить свои экономические ставки.

Жизнь в крупнейших городах Сирии, включая ее столицу Дамаск, почти полностью остановилась в последние дни, поскольку жители этой страны столкнулись с серьезным дефицитом топливных и нефтяных продуктов.

Для обычной жизни в Сирии на контролируемых правительственном территориях — сейчас это более двух третей страны — нынешний кризис является беспрецедентным.

Ужесточение санкций, введенных Соединенными Штатами и Европейским Союзом в отношении сирийского энергетического и финансового секторов, а также целая серия жестких американских мер, направленных против морской транспортировки энергоносителей в Сирию, остановка иранской «кредитной линии», нежелание России экспортировать нефть в Сирию и запоздалая реакция сирийского правительства — все это вместе взятое создает условия для идеального шторма.

Возникает впечатление, что только Москва имеет возможность вмешаться в сложившуюся ситуацию.

Иранская «дорога жизни» больше не работает

Сирия ежедневно потребляет 4,5 миллиона литров бензина, 6 миллионов литров дизельного топлива и 7 тысяч тонн топливной нефти — всего 136 тысяч баррелей нефти в день. Сирия тратит в год на нефтепродукты более 2,5 миллиардов долларов. Однако в настоящее время в этой стране добывается всего 24 тысячи баррелей нефти в день, тогда как в 2010 году тот показатель был на уровне 385 тысяч баррелей.

Сирийское правительство с 2016 года восстановило контроль над значительной частью своей территории, включая некоторые крупные города, однако это лишь увеличило энергетический дефицит, поскольку большая часть богатых месторождений нефти в настоящее время находится под контролем поддерживаемых Соединенными Штатами Сирийских демократических сил.

Сирия вынуждена импортировать 80% ежедневного потребляемой нефти. До октября прошлого года большая часть нефти после начала конфликта поставлялась в Сирию в рамках предоставленной Тегераном «кредитной линии». Что касается сирийского правительства, то оно вынуждено было продавать продукты нефтепереработки на местном рынке по сильно субсидированным ценам. Доходы от продажи нефтепродуктов составляли всего 25-30% от общего объема ежегодных поступлений в сирийскую казну.

Иран остановил свою кредитную линию 15 октября 2018 года. Главной причиной прекращения помощи Сирии стало возобновление американских санкций в отношении иранской экономики, особенно ее нефтяного сектора, а произошло это после того, как президент Соединенных Штатов Дональд Трамп в мае 2018 года заявил о выходе его страны из иранской ядерной сделки.

Это давление усилится со 2-го мая, когда Вашингтон, как было объявлено, завершит свою программу по предоставлению исключения для стран, зависящих от поставок иранской нефти. В результате остающиеся у Тегерана финансовые ресурсы теперь направляются, в основном, на удовлетворение внутренних потребностей.

Однако некоторые наблюдатели усматривают в прекращении иранской помощи признаки наличия разногласий между Дамаском и Тегераном. Так, например, в марте нынешнего года глава Комитета по безопасности иранского Парламента потребовал, чтобы Дамаск погасил свой долг перед Тегераном (он был накоплен в последние годы из-за действовавшей кредитной линии). Другие наблюдатели считают, что причиной возникшего кризиса является недовольство иранской стороны тем, как Сирия использует полученные средства.

Пока еще не ясно, приведут ли визиты сирийского президента Башара аль-Асада в Тегеран в конце февраля и иранского министра иностранных дел Джавада Зарифа на прошлой неделе в Дамаск к возобновлению иранской кредитной линии для Дамаска.

Удушающие западные санкции

Жесткие американские и европейские санкции, действующие с 2011 года и направленные против сирийского энергетического сектора, а также проблемы в этой стране, связанные с проведение финансовых транзакций, сковывают возможности Сирии по приобретению нефтепродуктов. В последние несколько месяцев администрация Трампа сделала еще один шаг в области ужесточения санкций.

20 ноября прошлого года Управление по контролю за иностранными активами Министерства финансов США, Госдепартамент США и Береговая охрана США опубликовали «сообщение» и «предупредили» таким образом частных лиц и организации во всем мире о последствиях, грозящих им в том случае, если они будут вовлечены в доставку морским путем нефтепродуктов в Сирию. Эти меры затронули все судоходство — включая страховые компании, судоходные компании, финансовые организации, а также владельцев судов, менеджеров и разного рода операторов. Эта рекомендация была дополнена 25 марта, и в нее был включен подробный список имен и серийные номера судов, участвовавших в транспортировке нефти в Сирию в период с 2016 года по 2018 год.

Вместе с перекрытой иранской кредитной линией новые американские меры лишили сирийское правительство альтернативного варианта, который мог бы позволить ей избежать кризиса. В начале 2019 года Дамаск, столкнувшись с прекращением поставок иранской нефти, отменил существовавшую в течение нескольких десятилетий правительственную монополию в области энергетического сектора и разрешил сирийским инвесторам импортировать нефть. Однако никому из них не удалось организовать доставку нефти в страну морским путем по причине более жесткой политики Соединенных Штатов. Поставки по суше из Ирака и Иордании продолжают оставаться невозможными из-за американского давления, тогда как ограниченное количество бензина из Ливана начало поступать в Дамаск лишь на прошлой неделе.

Тем временем возглавляемые курдами Сирийские демократические силы контролируют большую часть месторождений нефти на северо-востоке страны. Под давлением американцев были прекращены поставки нефти, осуществлявшиеся, судя по всему, местными посредниками из контролируемых курдами частей Сирии на территории под контролем сирийского правительства.

Отчаянные меры

Даже в самый разгар войны и несмотря на сокращение государственных субсидий и временного дефицита, бензин, в основном, был доступен, а его продажи редко ограничивались.

С другой стороны, с 2015 года, по крайней мере, ограничивалась продажа дизельного топлива, необходимого для промышленности, а также, что особенно важно, для отопления домохозяйств в зимнее время. Каждая сирийская семья каждую зиму получает 400 литров субсидированного правительством дизельного топлива по цене 185 сирийских фунтов (около 30 американских центов), тогда как стоимость на черном рынке может быть в два раза выше. Нынешний кризис привел к тому, что дизельного топлива на черном рынке стало меньше.

В середине февраля сирийское правительство ввело «смарт-карту» для бензозаправок, чтобы установить потребление в расчете 450 литров в месяц на автомобиль.

Однако лишь в середине апреля, спустя шесть месяцев после последней поставки иранской нефти, были введены жесткие ограничения, а потребление в государственном секторе было приказано сократить наполовину.

Сегодня, а также в обозримом будущем сирийцы могут купить на один автомобиль всего 20 литров бензина раз в пять дней, тогда как таксисты имеют возможность приобрести 20 литров раз в два дня, и все это по субсидированным ценам — 225 сирийских фунтов (40 американских центов) за литр. Такого количества, мягко говоря, совершенно недостаточно. Длинные очереди на заправках и почти пустые улицы стали частью повседневной жизни в Сирии.

На прошлой неделе правительство начало продавать импортированный из Ливана бензин по 600 сирийских фунтов (1,06 долларов) за литр. Но эта мера вряд ли поможет преодолеть кризис.

Кроме того, энергетический кризис часто приводит к отключению электричества. В 2018 году сирийское правительство смогло восстановить подачу электроэнергии по всей стране, и произошло это спустя год после восстановления контроля над главными сирийскими месторождениями природного газа в пустынной местности вокруг Пальмиры. Однако значительное количество сирийских электростанций все еще работают на топливной нефти, а не на природном газе. Поэтому недавнее сокращение поставок нефти и нефтепродуктов привело к снижению производства электроэнергии.

Потребление электричества резко подскочило вверх в необычно холодном марте, поскольку многие сирийцы используют в своих домах электронагреватели, и в результате вновь были введены ограничения, и электричество подавалось в Дамаске только 12 часов в день. В апреле потеплело, и подача электричества была увеличена до 16 часов в день.

Россия вступает в игру

Отсутствие России в нынешнем кризисе было весьма заметным — по крайней мере, так было до недавнего времени, хотя Москва укрепила свои позиции в энергетическом рынке Сирии в течение последних двух лет.

В феврале 2018 года Россия и Сирия подписали рассчитанную на много лет дорожную карту относительно сотрудничества в энергетическом секторе. В ответ сирийское правительство пригласило Лукойл, «Газпром нефть» и другие российские компании принять участие в восстановлении энергетической инфраструктуры в стране, а также в освоении шельфовых месторождений природного газа.

Месяц спустя российская энергетическая компания «Стройтрансгаз» получила 50-летний контракт на разработку фосфатного месторождения в районе Пальмиры. Запасы месторождения составляют 150 миллионов тонн, там можно добывать в год 2,2 миллиона тонн этого сырья, тогда как общие его запасы в Сирии, согласно существующим оценкам, составляют 1,8 миллиарда тонн. Российские компании будут получать 70% добываемых фосфатов, а остальные 30% получит сирийское правительство.

В октябре 2018 года, за неделю до прекращения поставок иранской нефти, сирийский министр нефти и минеральных ресурсов Али Ганем прилетел в Москву для проведения очередной встречи со своим коллегой Александром Новаком с целью укрепления партнерства между двумя странами в энергетическом секторе. Ганем подчеркнул, что сирийский энергетический сектор зависит от технических и финансовых возможностей Москвы. Однако, в целом, экономические переговоры между Сирией и Россией в течение 2018 года застопорились. Эта ситуация, судя по всему, в ближайшее время изменится.

20 апреля Асад встретился в Дамаске с вице-премьером российского правительства Юрием Борисовым, их переговоры были сосредоточены на том, как преодолеть «препятствия», возникшие в результате введенных против обоих государств американских и европейских санкций, а также на вопросах сотрудничества в энергетическом и в торговом секторе. Кроме того, Асад ранее принял путинского посланника Александра Лаврентьева, заместителя министра иностранных дел Сергея Вершинина и нескольких сотрудников российского Министерства обороны.

После двух упомянутых визитов Борисов сообщил, что Сирия на следующей неделе подпишет соглашение об аренде Россией на 49 лет сирийского порта Тартус. Москва уже имеет военно-морскую базу рядом с портом Тартус, которая с прошлого лета связана с портом Севастополь, находящемся на оккупированном Россией Крымском полуострове. Поставки российской пшеницы осуществляются именно по этому маршруту, несмотря на американские и европейские санкции, введенные в отношении обеих этих стран

Следует ли теперь ожидать поставок российской нефти в Тартус? Вероятно, они уже начались.

Спустя несколько часов после заявления Борисова Сирия объявила о возобновлении работы нефтеперерабатывающего завода в Баниясе, к северу от Тартуса, однако о происхождении поставляемой нефти ничего не было сказано.

© РИА Новости, Михаил АлаеддинВ статье подробно рассказывается, насколько удушающими для сирийской экономики оказались американские и европейские санкции, действующие с 2011 года и направленные против сирийского энергетического сектора. А с введением новых санкций против Ирана — он поставлял в Сирию большую часть нефти — жизнь в Дамаске и других сирийских городах почти полностью остановилась. Но, сообщает автор, теперь в игру вступает Россия.На фоне санкций, призванных удушить топливный сектор Ирана, другой сирийский ключевой союзник собирается повысить свои экономические ставки. Жизнь в крупнейших городах Сирии, включая ее столицу Дамаск, почти полностью остановилась в последние дни, поскольку жители этой страны столкнулись с серьезным дефицитом топливных и нефтяных продуктов. Для обычной жизни в Сирии на контролируемых правительственном территориях — сейчас это более двух третей страны — нынешний кризис является беспрецедентным. Ужесточение санкций, введенных Соединенными Штатами и Европейским Союзом в отношении сирийского энергетического и финансового секторов, а также целая серия жестких американских мер, направленных против морской транспортировки энергоносителей в Сирию, остановка иранской «кредитной линии», нежелание России экспортировать нефть в Сирию и запоздалая реакция сирийского правительства — все это вместе взятое создает условия для идеального шторма. Возникает впечатление, что только Москва имеет возможность вмешаться в сложившуюся ситуацию. Иранская «дорога жизни» больше не работает Сирия ежедневно потребляет 4,5 миллиона литров бензина, 6 миллионов литров дизельного топлива и 7 тысяч тонн топливной нефти — всего 136 тысяч баррелей нефти в день. Сирия тратит в год на нефтепродукты более 2,5 миллиардов долларов. Однако в настоящее время в этой стране добывается всего 24 тысячи баррелей нефти в день, тогда как в 2010 году тот показатель был на уровне 385 тысяч баррелей. Сирийское правительство с 2016 года восстановило контроль над значительной частью своей территории, включая некоторые крупные города, однако это лишь увеличило энергетический дефицит, поскольку большая часть богатых месторождений нефти в настоящее время находится под контролем поддерживаемых Соединенными Штатами Сирийских демократических сил. Сирия вынуждена импортировать 80% ежедневного потребляемой нефти. До октября прошлого года большая часть нефти после начала конфликта поставлялась в Сирию в рамках предоставленной Тегераном «кредитной линии». Что касается сирийского правительства, то оно вынуждено было продавать продукты нефтепереработки на местном рынке по сильно субсидированным ценам. Доходы от продажи нефтепродуктов составляли всего 25-30% от общего объема ежегодных поступлений в сирийскую казну. Иран остановил свою кредитную линию 15 октября 2018 года. Главной причиной прекращения помощи Сирии стало возобновление американских санкций в отношении иранской экономики, особенно ее нефтяного сектора, а произошло это после того, как президент Соединенных Штатов Дональд Трамп в мае 2018 года заявил о выходе его страны из иранской ядерной сделки. Это давление усилится со 2-го мая, когда Вашингтон, как было объявлено, завершит свою программу по предоставлению исключения для стран, зависящих от поставок иранской нефти. В результате остающиеся у Тегерана финансовые ресурсы теперь направляются, в основном, на удовлетворение внутренних потребностей. Однако некоторые наблюдатели усматривают в прекращении иранской помощи признаки наличия разногласий между Дамаском и Тегераном. Так, например, в марте нынешнего года глава Комитета по безопасности иранского Парламента потребовал, чтобы Дамаск погасил свой долг перед Тегераном (он был накоплен в последние годы из-за действовавшей кредитной линии). Другие наблюдатели считают, что причиной возникшего кризиса является недовольство иранской стороны тем, как Сирия использует полученные средства. Пока еще не ясно, приведут ли визиты сирийского президента Башара аль-Асада в Тегеран в конце февраля и иранского министра иностранных дел Джавада Зарифа на прошлой неделе в Дамаск к возобновлению иранской кредитной линии для Дамаска. Удушающие западные санкции Жесткие американские и европейские санкции, действующие с 2011 года и направленные против сирийского энергетического сектора, а также проблемы в этой стране, связанные с проведение финансовых транзакций, сковывают возможности Сирии по приобретению нефтепродуктов. В последние несколько месяцев администрация Трампа сделала еще один шаг в области ужесточения санкций. 20 ноября прошлого года Управление по контролю за иностранными активами Министерства финансов США, Госдепартамент США и Береговая охрана США опубликовали «сообщение» и «предупредили» таким образом частных лиц и организации во всем мире о последствиях, грозящих им в том случае, если они будут вовлечены в доставку морским путем нефтепродуктов в Сирию. Эти меры затронули все судоходство — включая страховые компании, судоходные компании, финансовые организации, а также владельцев судов, менеджеров и разного рода операторов. Эта рекомендация была дополнена 25 марта, и в нее был включен подробный список имен и серийные номера судов, участвовавших в транспортировке нефти в Сирию в период с 2016 года по 2018 год. Вместе с перекрытой иранской кредитной линией новые американские меры лишили сирийское правительство альтернативного варианта, который мог бы позволить ей избежать кризиса. В начале 2019 года Дамаск, столкнувшись с прекращением поставок иранской нефти, отменил существовавшую в течение нескольких десятилетий правительственную монополию в области энергетического сектора и разрешил сирийским инвесторам импортировать нефть. Однако никому из них не удалось организовать доставку нефти в страну морским путем по причине более жесткой политики Соединенных Штатов. Поставки по суше из Ирака и Иордании продолжают оставаться невозможными из-за американского давления, тогда как ограниченное количество бензина из Ливана начало поступать в Дамаск лишь на прошлой неделе. Тем временем возглавляемые курдами Сирийские демократические силы контролируют большую часть месторождений нефти на северо-востоке страны. Под давлением американцев были прекращены поставки нефти, осуществлявшиеся, судя по всему, местными посредниками из контролируемых курдами частей Сирии на территории под контролем сирийского правительства. Отчаянные меры Даже в самый разгар войны и несмотря на сокращение государственных субсидий и временного дефицита, бензин, в основном, был доступен, а его продажи редко ограничивались. С другой стороны, с 2015 года, по крайней мере, ограничивалась продажа дизельного топлива, необходимого для промышленности, а также, что особенно важно, для отопления домохозяйств в зимнее время. Каждая сирийская семья каждую зиму получает 400 литров субсидированного правительством дизельного топлива по цене 185 сирийских фунтов (около 30 американских центов), тогда как стоимость на черном рынке может быть в два раза выше. Нынешний кризис привел к тому, что дизельного топлива на черном рынке стало меньше. В середине февраля сирийское правительство ввело «смарт-карту» для бензозаправок, чтобы установить потребление в расчете 450 литров в месяц на автомобиль. Однако лишь в середине апреля, спустя шесть месяцев после последней поставки иранской нефти, были введены жесткие ограничения, а потребление в государственном секторе было приказано сократить наполовину. Сегодня, а также в обозримом будущем сирийцы могут купить на один автомобиль всего 20 литров бензина раз в пять дней, тогда как таксисты имеют возможность приобрести 20 литров раз в два дня, и все это по субсидированным ценам — 225 сирийских фунтов (40 американских центов) за литр. Такого количества, мягко говоря, совершенно недостаточно. Длинные очереди на заправках и почти пустые улицы стали частью повседневной жизни в Сирии. На прошлой неделе правительство начало продавать импортированный из Ливана бензин по 600 сирийских фунтов (1,06 долларов) за литр. Но эта мера вряд ли поможет преодолеть кризис. Кроме того, энергетический кризис часто приводит к отключению электричества. В 2018 году сирийское правительство смогло восстановить подачу электроэнергии по всей стране, и произошло это спустя год после восстановления контроля над главными сирийскими месторождениями природного газа в пустынной местности вокруг Пальмиры. Однако значительное количество сирийских электростанций все еще работают на топливной нефти, а не на природном газе. Поэтому недавнее сокращение поставок нефти и нефтепродуктов привело к снижению производства электроэнергии. Потребление электричества резко подскочило вверх в необычно холодном марте, поскольку многие сирийцы используют в своих домах электронагреватели, и в результате вновь были введены ограничения, и электричество подавалось в Дамаске только 12 часов в день. В апреле потеплело, и подача электричества была увеличена до 16 часов в день. Россия вступает в игру Отсутствие России в нынешнем кризисе было весьма заметным — по крайней мере, так было до недавнего времени, хотя Москва укрепила свои позиции в энергетическом рынке Сирии в течение последних двух лет. В феврале 2018 года Россия и Сирия подписали рассчитанную на много лет дорожную карту относительно сотрудничества в энергетическом секторе. В ответ сирийское правительство пригласило Лукойл, «Газпром нефть» и другие российские компании принять участие в восстановлении энергетической инфраструктуры в стране, а также в освоении шельфовых месторождений природного газа. Месяц спустя российская энергетическая компания «Стройтрансгаз» получила 50-летний контракт на разработку фосфатного месторождения в районе Пальмиры. Запасы месторождения составляют 150 миллионов тонн, там можно добывать в год 2,2 миллиона тонн этого сырья, тогда как общие его запасы в Сирии, согласно существующим оценкам, составляют 1,8 миллиарда тонн. Российские компании будут получать 70% добываемых фосфатов, а остальные 30% получит сирийское правительство. В октябре 2018 года, за неделю до прекращения поставок