«Эхо Москвы» безуспешно пытается оправдать своё лицемерие - «Новости дня»

Учредитель фонда помощи хосписам «Вера» Нюта Федермессер заявила о том, что больше не намерена участвовать в выборах в Мосгордуму. Общественница приняла это решение в связи с непрекращающейся травлей. Федермессер не ожидала, что политика окажется настолько грязным делом. Из-за бесконечных нападок у благотворительницы даже начались многочисленные проблемы со здоровьем. Кампания по устранению Федермессер не была случайной. Травля велась целенаправленно, и главным рупором распространения мерзостей стала радиостанция «Эхо Москвы». Общественный деятель Илиас Меркури такой поступок счёл очень подлым. Особенно, если учесть, что после того, как Федермессер «вышла из игры», на «Эхе» тут же стали причитать о жесткой травле, и том, что, мол «не уберегли Нюту». Становится очевидным, что при такой позиции на «Эхе Москвы» готовы травить любого. Главред радиостанции Алексей Венедиктов уже давно зарекомендовал себя лицемерным и лживым человеком. Неудивительно, что издание развернуло целую кампанию против Федермессер. Благотворительницу буквально смешали с грязью. Потоки ненависти и желчи, которые лились на Федермессер, демонстрируют лишь полное отсутствие моральных принципов у сотрудников радиостанции. Алексей Венедиктов, Сергей Пархоменко и Наталья Фролова не упускали возможности пройтись «катком» в своих эфирах по личности Федермессер. Её обвиняли во лжи, называли «коллаборационисткой» - и это далеко не весь список гнусных обвинений. Такое лицемерие просто поражает. Журналисты приложили максимум усилий для того, чтобы вынудить Федермессер прекратить избирательную кампанию. Теперь же все эти люди якобы сожалеют о том, что общественница «сошла с дистанции» в предвыборной гонке. Сотрудники «Эха Москвы» в очередной раз продемонстрировали полное отсутствие моральных принципов. Скорее всего, «эховцы» даже не подозревают о существовании журналистской этики, да и вообще каких-либо человеческих ценностей. Хотя чему тут удивляться, рыба, что называется, гниёт с головы. А в бесконечных потоках заказных материалов Венедиктов уже давно сгнил.