© European Broadcasting Union/Andres Putting Автор, размышляя об отказе Украины посылать своего представителя на «Евровидение», отмечает, что в стране начали политизировать шоу-бизнес еще в 2014 году. И если украинские организаторы конкурса сталкиваются с «неправильным» мировоззрением артиста, им это кажется рискованным для имиджа страны. А времени «перепрошить» таких артистов и научить их родину любить просто нет…
Украина отказалась от участия в «Евровидении». Фейсбучные пессимисты предсказывают, что украинцы не поедут на конкурс и в следующем году. Угрозы не беспочвенны. Ведь по оценкам букмекеров, первое место может занять представитель России Сергей Лазарев. Понятно, что выступать в Россию украинцы не поедут.
Ситуация тем более вероятна, что для России схема, когда один и тот же артист сначала занимает место в ТОП-5, а через два года побеждает, уже отработана на истории с Димой Биланом.
Конечно же, двухлетний перерыв — не трагедия. Но стоит осознавать, что непопулярность Евровидения в экономически развитых европейских странах — это миф. То есть, посты вроде «Этот конкурс популярен только у нас и в России, а остальной мир его чуть ли не игнорирует», не имеют под собой почвы.
В частности, в 2018-м шоу просмотрело 186 миллионов телезрителей. Только в Италии за перипетиями конкурса наблюдали 3,4 миллиона. То есть, каждый 18-й итальянец. Или же, например, 2,1 миллиона финнов — чуть меньше, чем половина страны.
Неверен и стереотип, что конкурс смотрят исключительно домохозяйки. 43% аудитории — публика 15-24 лет. Это при том, что в другие дни процент зрителей телеканалов этой возрастной аудитории в 4 раза меньше.
«Евровидение» — действительно неплохая возможность популяризировать музыку страны. Но преимущественно музыку. Не стоит надеяться, что в случае победы украинского артиста фаны конкурса закупятся книгами по истории Украины и вышиванками и начнут копаться в причинах современных событий, как это представляется многим, кто отправляет артиста «достойно представлять страну» и кривится при виде ягодиц балета Марув. Это достаточно простой механизм, отработанный в шоу-бизе десятилетиями: включил шоу, получил эмоции, выключил, забыл.
Именно поэтому группа «Гринджолы» (с укр. деревянные сани. В 2004 году «Гринджолы» получили известность во время «оранжевой революции», записав песню на украинском языке «Вместе нас много — нас не одолеть», которая стала неофициальным гимном сторонников «оранжевых», — прим. ред.), которая должна была порвать Европу, потому что это наше, украинское, про революцию и победу, заняла на конкурсе в 2005-м лишь 19-е место.
Впрочем, на Украине политизируют шоу-бизнес с 2014-го, и с одной стороны, это логично. Ведь пока в стране война, немало вопросов воспринимается болезненно. И если строители, которые ездят зарабатывать на Россию (их количество сократилось, но по информации пограничников в прошлом году страну-агрессора посетили 3 миллиона 725 тысяч украинцев, — пишет 24.ua) — собирательный, а потому абстрактный образ, артисты — это люди, которых знают в лицо и к которым испытывают сильные эмоции. Любовь, которая в случае чего, перерастает в ненависть.
И с этими метаморфозами чувств в украинском шоу-бизнесе и медиапространстве научились неплохо обходиться. Скандалы наращивают рейтинги, и поэтому условная Марув — более выгодный участник, чем «правильная» группа.
В 2016-м шансы Джамалы на победу увеличили, в том числе, скандалы, спровоцированные россиянами. Имя певицы стало чаще мелькать в медиа, поэтому немало фанов решили повнимательнее присмотреться к украинской конкурсантке. Впрочем, тронула сердца зрителей скорее личная трагедия исполнительницы, чем ужасающий политический контекст.
Не секрет, что так работает шоу-бизнес, и вводить правила, которые могли бы снизить уровень напряженности, — не в интересах его менеджмента.
Но скандалы наращивают не только популярность, но и градус тревожности. Ведь становиться мишенью для активистов с дымовыми шашками — слишком рискованный бизнес-ход. Тем более, если речь идет об общественном вещателе. Поэтому в некоторых ситуациях паникерство побеждает. Собственно, именно так произошло в этом году.
«Специальных условий для Марув не существовало. Существовал разговор с ней относительно специальной миссии артиста от Украины. Мы впервые столкнулись с таким мировоззрением артиста, который уже является международным, который хочет ассоциировать себя с музыкой, миром, свободой. И ее интерпретация нам показалась рискованной для страны(…) Не имели времени «перепрошить» кого-то из артистов. И научить их любить Украину», — заявила член правления Национальной общественной телерадиокомпании (НСТУ) Александра Кольцова на пресс-конференции.
Риски, о которых идет речь, представляются слабо. Марув не стала бы уничтожать карьеру на Украине сепаратистскими или «ватными» заявлениями, а слишком глубоко анализировать ее патриотическую позицию в Тель-Авиве не стали бы. В конце концов, на мировоззренческие основы конкурсантов и даже победителей фанатам в основном наплевать. И чтобы на эти принципы обратили внимание, надо хорошенько постараться.
Возможны разве что провокации от российских журналистов. Но к артистке столь легкого жанра и от них вопросов бы не было. Зато сейчас в мире могут запомнить, ведь особо разбираться в нюансах на станут: от нас не будет артиста, потому что в нацотборе победила девушка с какими-то не такими взглядами. Украина сумела все же удивить мир раздутым вниманием к конкурсу, привлечением к нему власть имущих и удивительным окончательным решением.
При этом наивно надеяться, что в НОТУ (Национальное общественное телевидение Украины — прим. ред.) проведут работу над ошибками и следующее «Евровидение», в котором Украина примет участие, пройдет тихо, мирно и немного скучно, как положено художественному конкурсу. Привычка раздувать скандалы и их умело использовать у менеджеров и продюсеров украинского шоу-бизнеса переместилась на уровень рефлекса. И даже если взять себя в руки, унылые рейтинги намекнут: зритель хочет жареного.
Задача же отлучить украинцев от дофаминовой иглы в виде зашкваров пока не стоит. Ведь скандально зависимое общество намного легче ведется на манипуляции. В том числе, политические. Добавим, что политический привкус конкурс имеет не только у нас. В частности, активисты движения Би-ди-эс (BDS), которые выступают против действий Израиля в Палестине, призывают бойкотировать конкурс. «Израиль беззастенчиво использует «Евровидение» как часть официальной стратегии построения бренда государства, которая представляет более симпатичное лицо Израиля и отвлекает внимание от его военных преступлений против палестинцев», — говорится в заявлении организации.
При этом прошлогодняя победительница Нетта Барзилай в интервью Би-би-си поэтически оппонирует: «Когда вы бойкотируете свет, вы распространяете темноту. Я верю в диалог, и верю в протест, давайте его сделаем, но бойкот — это не выход».
© European Broadcasting Union/Andres Putting Автор, размышляя об отказе Украины посылать своего представителя на «Евровидение», отмечает, что в стране начали политизировать шоу-бизнес еще в 2014 году. И если украинские организаторы конкурса сталкиваются с «неправильным» мировоззрением артиста, им это кажется рискованным для имиджа страны. А времени «перепрошить» таких артистов и научить их родину любить просто нет…Украина отказалась от участия в «Евровидении». Фейсбучные пессимисты предсказывают, что украинцы не поедут на конкурс и в следующем году. Угрозы не беспочвенны. Ведь по оценкам букмекеров, первое место может занять представитель России Сергей Лазарев. Понятно, что выступать в Россию украинцы не поедут. Ситуация тем более вероятна, что для России схема, когда один и тот же артист сначала занимает место в ТОП-5, а через два года побеждает, уже отработана на истории с Димой Биланом. Конечно же, двухлетний перерыв — не трагедия. Но стоит осознавать, что непопулярность Евровидения в экономически развитых европейских странах — это миф. То есть, посты вроде «Этот конкурс популярен только у нас и в России, а остальной мир его чуть ли не игнорирует», не имеют под собой почвы. В частности, в 2018-м шоу просмотрело 186 миллионов телезрителей. Только в Италии за перипетиями конкурса наблюдали 3,4 миллиона. То есть, каждый 18-й итальянец. Или же, например, 2,1 миллиона финнов — чуть меньше, чем половина страны. Неверен и стереотип, что конкурс смотрят исключительно домохозяйки. 43% аудитории — публика 15-24 лет. Это при том, что в другие дни процент зрителей телеканалов этой возрастной аудитории в 4 раза меньше. «Евровидение» — действительно неплохая возможность популяризировать музыку страны. Но преимущественно музыку. Не стоит надеяться, что в случае победы украинского артиста фаны конкурса закупятся книгами по истории Украины и вышиванками и начнут копаться в причинах современных событий, как это представляется многим, кто отправляет артиста «достойно представлять страну» и кривится при виде ягодиц балета Марув. Это достаточно простой механизм, отработанный в шоу-бизе десятилетиями: включил шоу, получил эмоции, выключил, забыл. Именно поэтому группа «Гринджолы» (с укр. деревянные сани. В 2004 году «Гринджолы» получили известность во время «оранжевой революции», записав песню на украинском языке «Вместе нас много — нас не одолеть», которая стала неофициальным гимном сторонников «оранжевых», — прим. ред.), которая должна была порвать Европу, потому что это наше, украинское, про революцию и победу, заняла на конкурсе в 2005-м лишь 19-е место. Впрочем, на Украине политизируют шоу-бизнес с 2014-го, и с одной стороны, это логично. Ведь пока в стране война, немало вопросов воспринимается болезненно. И если строители, которые ездят зарабатывать на Россию (их количество сократилось, но по информации пограничников в прошлом году страну-агрессора посетили 3 миллиона 725 тысяч украинцев, — пишет 24.ua) — собирательный, а потому абстрактный образ, артисты — это люди, которых знают в лицо и к которым испытывают сильные эмоции. Любовь, которая в случае чего, перерастает в ненависть. И с этими метаморфозами чувств в украинском шоу-бизнесе и медиапространстве научились неплохо обходиться. Скандалы наращивают рейтинги, и поэтому условная Марув — более выгодный участник, чем «правильная» группа. В 2016-м шансы Джамалы на победу увеличили, в том числе, скандалы, спровоцированные россиянами. Имя певицы стало чаще мелькать в медиа, поэтому немало фанов решили повнимательнее присмотреться к украинской конкурсантке. Впрочем, тронула сердца зрителей скорее личная трагедия исполнительницы, чем ужасающий политический контекст. Не секрет, что так работает шоу-бизнес, и вводить правила, которые могли бы снизить уровень напряженности, — не в интересах его менеджмента. Но скандалы наращивают не только популярность, но и градус тревожности. Ведь становиться мишенью для активистов с дымовыми шашками — слишком рискованный бизнес-ход. Тем более, если речь идет об общественном вещателе. Поэтому в некоторых ситуациях паникерство побеждает. Собственно, именно так произошло в этом году. «Специальных условий для Марув не существовало. Существовал разговор с ней относительно специальной миссии артиста от Украины. Мы впервые столкнулись с таким мировоззрением артиста, который уже является международным, который хочет ассоциировать себя с музыкой, миром, свободой. И ее интерпретация нам показалась рискованной для страны(…) Не имели времени «перепрошить» кого-то из артистов. И научить их любить Украину», — заявила член правления Национальной общественной телерадиокомпании (НСТУ) Александра Кольцова на пресс-конференции. Риски, о которых идет речь, представляются слабо. Марув не стала бы уничтожать карьеру на Украине сепаратистскими или «ватными» заявлениями, а слишком глубоко анализировать ее патриотическую позицию в Тель-Авиве не стали бы. В конце концов, на мировоззренческие основы конкурсантов и даже победителей фанатам в основном наплевать. И чтобы на эти принципы обратили внимание, надо хорошенько постараться. Возможны разве что провокации от российских журналистов. Но к артистке столь легкого жанра и от них вопросов бы не было. Зато сейчас в мире могут запомнить, ведь особо разбираться в нюансах на станут: от нас не будет артиста, потому что в нацотборе победила девушка с какими-то не такими взглядами. Украина сумела все же удивить мир раздутым вниманием к конкурсу, привлечением к нему власть имущих и удивительным окончательным решением. При этом наивно надеяться, что в НОТУ (Национальное общественное телевидение Украины — прим. ред.) проведут работу над ошибками и следующее «Евровидение», в котором Украина примет участие, пройдет тихо, мирно и немного скучно, как положено художественному конкурсу. Привычка раздувать скандалы и их умело использовать у менеджеров и продюсеров украинского шоу-бизнеса переместилась на уровень рефлекса. И даже если взять себя в руки, унылые рейтинги намекнут: зритель хочет жареного. Задача же отлучить украинцев от дофаминовой иглы в виде зашкваров пока не стоит. Ведь скандально зависимое общество намного легче ведется на манипуляции. В том числе, политические. Добавим, что политический привкус конкурс имеет не только у нас. В частности, активисты движения Би-ди-эс (BDS), которые выступают против действий Израиля в Палестине, призывают бойкотировать конкурс. «Израиль беззастенчиво использует «Евровидение» как часть официальной стратегии построения бренда государства, которая представляет более симпатичное лицо Израиля и отвлекает внимание от его военных преступлений против палестинцев», — говорится в заявлении организации. При этом прошлогодняя победительница Нетта Барзилай в интервью Би-би-си поэтически оппонирует: «Когда вы бойкотируете свет, вы распространяете темноту. Я верю в диалог, и верю в протест, давайте его сделаем, но бойкот — это не выход».
Следующая похожая новость...
