Российские власти боятся талибов — и не зря - «Спорт»

Независимо от того, подобрели или нет афганские джихадисты, Москве придется иметь дело с непредвиденными и неуправляемыми угрозами.

Продолжая требовать от СМИ напоминаний о том, что «Талибан» числится в списке запрещенных в России террористических организаций, наши власти словно не знают, как бы еще польстить талибам-триумфаторам. Они и договороспособны (в отличие от свергнутого ими и формально еще признаваемого Москвой режима Ашрафа Гани), и по-человечески заботливы (оцепили посольство РФ в Кабуле, дабы не подпустить к нему злоумышленников), и просто симпатичны (как всякий, кто дал пинка Америке).

Причина не только в злорадстве. За этим потоком заискиваний — страх перед джихадистами и надежда на непричинение ими крупного вреда. Фактически это все, чего наше начальство у них сейчас просит. Талибы держатся с великодушием победителей и обещают относиться к российскому руководству гуманно. Чтобы оценить, оправдается ли вера в их конструктивность, нужно отделить факты от словесной шелухи, нанесенной ошарашенными публицистами и поддельными экспертами, как всегда более громогласными, чем настоящие.

Те из них, кто говорит, будто с 2001 года сразу было предельно ясно, что американцы в Афганистане свернут себе шею, просто забывают себя тогдашних. После терактов 11 сентября и в США, и во всем мире никто не сомневался, что по режиму, укрывшему Усаму бен Ладена, будет нанесен уничтожающий удар. Американская общественность просто не позволила бы своим руководителям от этого уклониться. А общественность мировая, включая и наш режим, уже руководимый Владимиром Путиным, вполне с этим согласилась: международные силы, созданные для этого Соединенными Штатами, были узаконены Совбезом ООН (резолюция № 1386 от 20 декабря 2001-го).

Тогда казалось, что талибы сокрушены навсегда. Быстрота и кажущаяся легкость их изгнания были очень похожи на легкость и быстроту их победного возвращения нынешним летом. И когда теперь говорят, что законы истории с самого начала были на стороне талибов, а не западных прогрессоров, — это типичные рассуждения задним числом. Американская оккупация Ирака (2003–2011 годов), мировым общественным мнением не одобрявшаяся, безоговорочно покончила с баасистской диктатурой Саддама Хусейна. Другое дело, что шиитский и курдский режимы, существующие сейчас на ее месте, оказались далеко не прозападными. Но к старому там возврата нет.

Антиталибский афганский режим, который в 2002-м-2021-м поддерживали американцы, вовсе не был изначально приговорен к разгрому. Да он и продолжал бы существовать, если бы там оставался урезанный контингент (меньше 15 тыс. человек), который американцы и их союзники еще держали в этой стране.

Чисто технически этот контингент нетрудно было сохранить — он почти не нес потерь и в последние шесть-семь лет обходился сравнительно недорого. Не терпел он и военных поражений: американцы уже почти не участвовали в наземных боях.

Причины отвода западных войск чисто политические. За 20 лет общественное мнение не только в мире, но и в самой Америке развернулось на 180 градусов и стало резко осуждать оккупацию Афганистана. Любое правительство США так или иначе на это бы откликнулось. Поэтому дело не в Байдене. Некомпетентность и беспечность его администрации придали уходу жалкий, позорный и мучительный для сотен тысяч людей вид. Но решение о закрытии афганского проекта принял еще Трамп, и, будь он сейчас президентом Соединенных Штатов, вряд ли эта эвакуация получилась бы благообразнее.

Уже почти полтора десятка лет американцы шаг за шагом уходят с Большого Ближнего Востока, и это огромное пространство осваивают другие игроки, включая Россию. До Афганистана просто дошла очередь.

Уничтожат ли талибы плоды американской модернизации? Возможно, но не обязательно. Те, кто говорит, что «Талибан» изменился к лучшему, как раз и подразумевают, что Афганистан без американцев будет не так уж резко отличаться от Афганистана при американцах.

Верна ли эта гипотеза, покажут ближайшие месяцы. Призыв победителей к чиновникам свергнутого режима вернуться на рабочие места вроде бы ее подтверждает. Как и сведения о том, что многие из вскормленных Америкой бюрократов и военных тайком переметнулись на сторону победителей уже несколько месяцев назад. Но даже в прошлый свой приход к власти, в 1990-х, талибы не сразу развернулись по полной. И сейчас они не монолитны и наверняка еще поспорят друг с другом, как быть дальше.

А пока заметим, что чем менее радикально Афганистан изменится по сравнению с американским двадцатилетием, тем лучше для России. Меньше будет угроз.

Например, угроз свергнуть светские диктатуры в Таджикистане, Узбекистане и других постсоветских странах Центральной Азии. Если что-то подобное наметится, то Путину придется посылать войска. А такие акции неизбежно окрасятся еще и желанием укрепиться в этих краях. Когда речь идет о нашем режиме, нет никакой границы между государственным интересом и авантюризмом. Шансы увязнуть там в войне, от которой бежали американцы, явно не равны нулю.

Но даже если талибы на север и не полезут, демонстрационный эффект сработает точно. Пример моральной победы набожных фанатиков не только над растерянной сверхдержавой, но и вообще над светским началом многих впечатлит — и к югу от России, и, не исключено, в ней самой.

Что же до наркотрафика, то эта угроза не усилится, однако вряд ли и уменьшится. Талибы имеют репутацию высоконравственных противников наркоты. Но других доходов в их казне почти нет, и если никто не возьмет их на содержание, им придется опираться именно на этот промысел, для Афганистана, так сказать, скрепный.

Вот мы и подошли к вопросу о финансировании. Который может оказаться главным для понимания новой ситуации. Несмотря на миф о том, что Афганистан никогда никому не бывает подчинен, он почти всегда от кого-то зависит. Сейчас чаще всего называют Пакистан и Китай.

В ходу даже конспирологическая версия, что талибы — пакистанские марионетки, а их победа — продукт сговора Пакистана и США. Думаю, это сильное преувеличение. Однако базы в Пакистане у них были и остаются, и спайка части из них с пакистанским правящим слоем — факт. Насчет дальнейшего развития этих отношений в ходу много предсказаний, но ими жонглируют те же эксперты, которые еще в начале этого года понятия не имели, какой оборот события примут сейчас.

Вовлекутся ли в игру китайцы? Если по-крупному, то вряд ли прямо теперь. Они не посылают своих военных в чужие края и пользуются услугами режимов, более или менее доказавших свою живучесть. Талибам еще предстоит это сделать. Афганистан — страна многоплеменная, и покорение ее не доведено до конца.

Как видите, вопросов много, а ответов нет. Американская оккупация Афганистана целых 20 лет была удобным и даже почти идеальным для Москвы решением исходящих оттуда проблем. Теперь эти проблемы некому сдерживать. Наш режим со страхом вспоминает 90-е годы. Но свои 90-е были и в Афганистане. Талибы вернулись как раз оттуда, а вовсе не из идиллического патриархального прошлого, как с надеждой думают в Кремле.

Независимо от того, подобрели или нет афганские джихадисты, Москве придется иметь дело с непредвиденными и неуправляемыми угрозами. Продолжая требовать от СМИ напоминаний о том, что «Талибан» числится в списке запрещенных в России террористических организаций, наши власти словно не знают, как бы еще польстить талибам-триумфаторам. Они и договороспособны (в отличие от свергнутого ими и формально еще признаваемого Москвой режима Ашрафа Гани), и по-человечески заботливы (оцепили посольство РФ в Кабуле, дабы не подпустить к нему злоумышленников), и просто симпатичны (как всякий, кто дал пинка Америке). Причина не только в злорадстве. За этим потоком заискиваний — страх перед джихадистами и надежда на непричинение ими крупного вреда. Фактически это все, чего наше начальство у них сейчас просит. Талибы держатся с великодушием победителей и обещают относиться к российскому руководству гуманно. Чтобы оценить, оправдается ли вера в их конструктивность, нужно отделить факты от словесной шелухи, нанесенной ошарашенными публицистами и поддельными экспертами, как всегда более громогласными, чем настоящие. Те из них, кто говорит, будто с 2001 года сразу было предельно ясно, что американцы в Афганистане свернут себе шею, просто забывают себя тогдашних. После терактов 11 сентября и в США, и во всем мире никто не сомневался, что по режиму, укрывшему Усаму бен Ладена, будет нанесен уничтожающий удар. Американская общественность просто не позволила бы своим руководителям от этого уклониться. А общественность мировая, включая и наш режим, уже руководимый Владимиром Путиным, вполне с этим согласилась: международные силы, созданные для этого Соединенными Штатами, были узаконены Совбезом ООН (резолюция № 1386 от 20 декабря 2001-го). Тогда казалось, что талибы сокрушены навсегда. Быстрота и кажущаяся легкость их изгнания были очень похожи на легкость и быстроту их победного возвращения нынешним летом. И когда теперь говорят, что законы истории с самого начала были на стороне талибов, а не западных прогрессоров, — это типичные рассуждения задним числом. Американская оккупация Ирака (2003–2011 годов), мировым общественным мнением не одобрявшаяся, безоговорочно покончила с баасистской диктатурой Саддама Хусейна. Другое дело, что шиитский и курдский режимы, существующие сейчас на ее месте, оказались далеко не прозападными. Но к старому там возврата нет. Антиталибский афганский режим, который в 2002-м-2021-м поддерживали американцы, вовсе не был изначально приговорен к разгрому. Да он и продолжал бы существовать, если бы там оставался урезанный контингент (меньше 15 тыс. человек), который американцы и их союзники еще держали в этой стране. Чисто технически этот контингент нетрудно было сохранить — он почти не нес потерь и в последние шесть-семь лет обходился сравнительно недорого. Не терпел он и военных поражений: американцы уже почти не участвовали в наземных боях. Причины отвода западных войск чисто политические. За 20 лет общественное мнение не только в мире, но и в самой Америке развернулось на 180 градусов и стало резко осуждать оккупацию Афганистана. Любое правительство США так или иначе на это бы откликнулось. Поэтому дело не в Байдене. Некомпетентность и беспечность его администрации придали уходу жалкий, позорный и мучительный для сотен тысяч людей вид. Но решение о закрытии афганского проекта принял еще Трамп, и, будь он сейчас президентом Соединенных Штатов, вряд ли эта эвакуация получилась бы благообразнее. Уже почти полтора десятка лет американцы шаг за шагом уходят с Большого Ближнего Востока, и это огромное пространство осваивают другие игроки, включая Россию. До Афганистана просто дошла очередь. Уничтожат ли талибы плоды американской модернизации? Возможно, но не обязательно. Те, кто говорит, что «Талибан» изменился к лучшему, как раз и подразумевают, что Афганистан без американцев будет не так уж резко отличаться от Афганистана при американцах. Верна ли эта гипотеза, покажут ближайшие месяцы. Призыв победителей к чиновникам свергнутого режима вернуться на рабочие места вроде бы ее подтверждает. Как и сведения о том, что многие из вскормленных Америкой бюрократов и военных тайком переметнулись на сторону победителей уже несколько месяцев назад. Но даже в прошлый свой приход к власти, в 1990-х, талибы не сразу развернулись по полной. И сейчас они не монолитны и наверняка еще поспорят друг с другом, как быть дальше. А пока заметим, что чем менее радикально Афганистан изменится по сравнению с американским двадцатилетием, тем лучше для России. Меньше будет угроз. Например, угроз свергнуть светские диктатуры в Таджикистане, Узбекистане и других постсоветских странах Центральной Азии. Если что-то подобное наметится, то Путину придется посылать войска. А такие акции неизбежно окрасятся еще и желанием укрепиться в этих краях. Когда речь идет о нашем режиме, нет никакой границы между государственным интересом и авантюризмом. Шансы увязнуть там в войне, от которой бежали американцы, явно не равны нулю. Но даже если талибы на север и не полезут, демонстрационный эффект сработает точно. Пример моральной победы набожных фанатиков не только над растерянной сверхдержавой, но и вообще над светским началом многих впечатлит — и к югу от России, и, не исключено, в ней самой. Что же до наркотрафика, то эта угроза не усилится, однако вряд ли и уменьшится. Талибы имеют репутацию высоконравственных противников наркоты. Но других доходов в их казне почти нет, и если никто не возьмет их на содержание, им придется опираться именно на этот промысел, для Афганистана, так сказать, скрепный. Вот мы и подошли к вопросу о финансировании. Который может оказаться главным для понимания новой ситуации. Несмотря на миф о том, что Афганистан никогда никому не бывает подчинен, он почти всегда от кого-то зависит. Сейчас чаще всего называют Пакистан и Китай. В ходу даже конспирологическая версия, что талибы — пакистанские марионетки, а их победа — продукт сговора Пакистана и США. Думаю, это сильное преувеличение. Однако базы в Пакистане у них были и остаются, и спайка части из них с пакистанским правящим слоем — факт. Насчет дальнейшего развития этих отношений в ходу много предсказаний, но ими жонглируют те же эксперты, которые еще в начале этого года понятия не имели, какой оборот события примут сейчас. Вовлекутся ли в игру китайцы? Если по-крупному, то вряд ли прямо теперь. Они не посылают своих военных в чужие края и пользуются услугами режимов, более или менее доказавших свою живучесть. Талибам еще предстоит это сделать. Афганистан — страна многоплеменная, и покорение ее не доведено до конца. Как видите, вопросов много, а ответов нет. Американская оккупация Афганистана целых 20 лет была удобным и даже почти идеальным для Москвы решением исходящих оттуда проблем. Теперь эти проблемы некому сдерживать. Наш режим со страхом вспоминает 90-е годы. Но свои 90-е были и в Афганистане. Талибы вернулись как раз оттуда, а вовсе не из идиллического патриархального прошлого, как с надеждой думают в Кремле.