Нина из "Карнавала": как сложилась судьба актрисы Ирины Муравьевой

На творческой встрече со зрителями в Евпатории актриса рассказала о том, как складывалась ее карьера на театральных подмостках и в кино. Общение проходило в евпаторийском театре имени А.С. Пушкина в рамках III Открытого фестиваля детского и семейного кино «Солнечный остров». Полтора часа буквально пролетели. Настолько эмоционально выступала Ирина Муравьева, что публика не хотела ее отпускать.

«Смогу, я выносливая...»

На сцене Ирина Вадимовна появилась с песней «Позвони мне, позвони...», а после смеясь объяснила свой выбор: «Я думала, если начну с другой, в зале не поймут, кто это вышел». Песню актриса исполнила блестяще, хотя в фильме «Карнавал» ее героине режиссер Татьяна Лиознова голос изменила - вместо Ирины пела Жанна Рождественская.

- Я никогда этого не скрывала, говорила всем, что талантливо открываю рот, - призналась Муравьева. - Тембром наши с Жанной голоса похожи, но в финале киноистории нужна была мощь, ведь по сюжету провинциальная девочка на глазах у зрителя становится настоящей мюзик-холльной артисткой. А у меня вы слышите, какой голос...

Народ из зала поддержал: «Хороший!»

- Хороший, - согласилась с улыбкой актриса, - а нужен был сильный, поэтому ради творческого финала пришлось пожертвовать. Я доверяла Лиозновой: раз она сказала, что так нужно, значит нужно.

Зато, отметила Муравьева, в фильме от души натанцевалась. Никогда не училась движениям, просто обнаружила с малых лет такую способность - запоминала рисунок любого танца и легко могла его воспроизвести.

- Единственное, чего я не умела тогда, - продолжила актриса, - так это кататься на роликах. Я и на обычных-то коньках стояла разве что в детстве. Кто помнит гаги - тяжелые такие конечки - вот на них ездила и всё. На ролики для съемок в «Карнавале» меня поставила женщина моих лет. Правда, она тоже не умела особо, каталась только в цирке по кругу. Мне принесли большую круглую фанеру, я держала за палец «тренера», и та объясняла, как приспособиться, чтобы не упасть. Очень неприятные ролики, чуть назад голову откинешь - ноги выезжают, и ты летишь вниз. Поначалу я рисовала себе синячки - для выразительности, но потом и рисовать не приходилось: весь фильм состоял из сплошных падений.

Но вот характер! Муравьева так хотела сыграть Нину Соломатину, что победила саму себя, и роль увенчалась успехом.

- Счастливый случай свел меня с Татьяной Михайловной Лиозновой, - сказала Ирина Вадимовна. - Первый фильм, в который она меня пригласила, - «Мы, нижеподписавшиеся...». К концу съемок режиссер объявила, что есть новый сценарий: надо петь, танцевать, кататься на роликах... Я и пришла. Но тут оказалось, что в театре, который я не собиралась бросать, предстоит премьера спектакля по пьесе Брагинского и у меня водевильная роль, долгожданная - моего амплуа. Так сошлись в одной точке два произведения - театральная «Комната» и киношный «Карнавал». Директор фильма вынес приговор: «Ты не сможешь репетировать в театре и одновременно играть в тяжелейшем кино». Я ответила, что смогу, я выносливая! Тогда он выдал: «Я, пожалуй, пойду» и ушел, поскольку был уверен, что «Карнавал» никогда не будет снят с такой занятой артисткой, как я. Но всё, слава богу, сложилось. Я действительно справилась. А директор, который ушел с фильма, остался с носом.

Первый побег

Образы наивных и доверчивых девиц из глубинки Муравьевой не раз предлагали создавать и на театральной сцене. В действительности она не знала трудностей покорения Москвы, ведь родилась в столице. «В центре города, в очень хорошей семье», - поделилась с публикой Ирина Вадимовна. Призналась, что любила школу и хотела стать учительницей младших классов или преподавать русский и литературу. Правда, планы изменились. Муравьева рассудила, что из нее вышла бы плохая учительница: «Когда я играла в школу, всегда ставила двойки «этим куклам, которые ничего не соображают».

Школой для актрисы стал театр, «в 60-х годах - открытый, великий, новый, с прекрасными московскими режиссерами, и у всех высокая планка». По словам Муравьевой, она часто посещала вахтанговский театр и Центральный детский (ЦДТ), который ей не нравился - «там из рогаток стреляли, с балконов что-то бросали, и поскольку билеты давали в школе, то детям доставались всегда плохие места». Но именно в этом театре, по окончании студии при ЦДТ, Муравьевой довелось работать семь лет. И первой ролью, которую ей дали, стал мальчик - Шура Тычинкин в пьесе Михалкова «Сомбреро». Об этой работе и других Ирина Вадимовна отозвалась тепло, в детском театре любила все роли: Любки Шевцовой в «Молодой гвардии», Вороны в «Снежной королеве», Виолы и Себастьяна в «Двенадцатой ночи», Бонки в «Сказке о четырех близнецах», грузинской принцессы Лали... Муравьева играла почти каждый день. Назвала практику в ЦДТ хорошей школой освоения актерского мастерства. Но вместе с тем понимала: время уходит. Сегодня она мальчик, послезавтра - старшая сестра, мама, а потом бабушка. И всё, потолок. Роли второстепенные, а Муравьевой хотелось главных. К переменам подтолкнул один эпизод.

- В театре нашем работала потрясающая актриса, великая, - начала Ирина Вадимовна, - слишком долго играла мальчиков. Так долго, что все, из уважения к таланту, боялись ей сказать: ну не надо уже... И вот однажды она подошла к стене объявлений и увидела, как вывешивают хвалебную детскую рецензию: «Дорогой Центральный театр! Мне так понравился спектакль «Сын полка», а особенно маленький старичок, который играл маленького мальчика». Чтобы такого не случилось со мной, я задумала побег. Выбор пал на Театр имени Моссовета. Я пришла к Завадскому - «последнему из могикан» - и стала последней артисткой, которую он принял на работу (через несколько лет режиссера не стало). Я с ним часто разговаривала. Он внимательно на меня всегда смотрел, а потом просил свою секретаршу: «Дайте мне другие очки, с двумя окулярами».

«Ещё спою...»

В Театре имени Моссовета Муравьева проработала 17 лет. Собственно, тогда были сняты и все фильмы, в которых она сыграла звездные роли в кино.

- Когда я поняла, что моя театральная жизнь забуксовала, а время идет, то совершила очередной побег - на этот раз в Малый театр, где работаю, кстати, уже четверть века. Я наконец-то сыграла роли, о которых мечтала, будучи еще школьницей: в пьесах по Чехову, Островскому, Толстому. Сейчас у нас по известному сюжету идет музыкальный спектакль, поставленный в этом году, - «Всегда зовите Долли». Моя роль - сваха. А молодежь танцует, поет... Как будто замкнулся круг и я снова оказалась в детском театре. Подумала: Господи, это уже конец? Мы снова, как в ЦДТ, все счастливые, беззаботные и какие-то безответственные... Эх, давайте я еще что-нибудь спою.

И спела. Не только беззаботные романсы, но и песни на стихи Окуджавы, с творчеством которого Ирину познакомил отец. «Папа работал с космонавтами как военный инженер, - рассказала актриса, - ездил на Балхаш, где проводили испытания, и оттуда привез магнитофонную запись. На бобине я услышала впервые «Синий троллейбус», «Шарик улетел»... Когда я оканчивала десятый класс, Окуджава был моим любимым поэтом. В сочинении на свободную тему я писала о его стихотворениях. Учительница поставила мне пятерку с рецензией: «Уважаю твое мнение, но не согласна с ним». Думаю, по прошествии стольких лет она со мной согласилась».

О родителях Муравьева говорила с необыкновенной теплотой. Папа, коренной москвич, после десятого класса ушел добровольцем на фронт. Воевал четыре года, но не получил ни одного ранения. Бабушка вшила ему в гимнастерку молитву «Живый в помощи Вышняго» - 90-й псалом.

- В кожаном футлярчике у меня до сих пор хранится, - поделилась актриса. - Маму, 16-летнюю, она родом из Белоруссии, немцы угнали в Германию. После войны они с папой познакомились и сразу поженились. Прожили вместе 62 года. Праздник 9 Мая для четырех поколений нашей семьи очень дорог. Когда объявляют минуту молчания, мы стоим и молчим - в память обо всех, кто погиб. В наших сердцах День Победы отзывается особо.

Следующая похожая новость...