© REUTERS, Valentyn OgirenkoЗеленский выражает большой ментальный переход, происходящий в головах избирателей, считает автор статьи. И продолжает: это, к общему счастью, может означать конец войны. И, в свою очередь, приведет к тому, что вопрос «чей Крым?» перестанет быть маркером идентичности. Но настоящий тектонический сдвиг возникнет тогда, когда Зеленский об этом пошутит, и зал рассмеется. А еще автор статьи рассказывает анекдот.
Казалось бы, при чем тут Украина?
Украина повсюду. Недавно во время съемок у нас на площадке оказался набор игрушек, где был найден маленький украинский флаг. И все тут же принялись говорить об Украине. Выходя из Гоголь-центра, я слышу разговор пьяных студентов, которые обсуждают, как правильно — «в» или «на» Украину. Иду мимо дома, где стоят выкрашенные желтой и серо-голубой краской кирпичи для жкх-арта. «Казалось бы, при чем тут Украина?» — говорит мой друг.
Украина — это белый слон, о котором нельзя не думать. Но сейчас можно думать о ней официально. Ведь там прошли выборы. Ситуация с ними напоминает историю с фильмом о Майкле Джексоне «Покидая Неверленд». Фильм был официально куплен Первым каналом, переведен и… не показан. Здесь вступили в конфликт две логики. Первая: посмотрите, какой кошмар там происходит. Вторая: не смотрите, как они с ним разбираются.
С украинскими выборами та же дилемма. Посмотрите, там шут баллотируется в короли. Не смотрите, там шут может баллотироваться в короли.
И все это происходит на Украине. В Украине.
Шут грустит
Говоря о Зеленском, я вспоминаю картину «Станчик» Яна Матейко. На ней знаменитый шут князей литовских сидит в отдельной комнате. Посреди веселья он сокрушается о потере Смоленска. Я представляю, как трудно Станчику возвращаться на княжеский корпоратив и продолжать веселье.
Мне кажется, что теперь, когда Зеленский победил, он сидит за кулисами выборного штаба именно в таком виде. Ведь ему придется сделать сложную для актера вещь — перейти из одного амплуа в другое. Из жанра в жанр, из формы в форму. Ему придется стать серьезным. В отличие от своего коллеги Йона Гнарра (исландский комик и политик) он не сможет открыть гей-парад в женском платье. Не сможет он и шутить про Гитлера. А жаль, ведь комментаторов в российских «Одноклассниках» очень беспокоит, что второй тур выборов совпадает с днем рождения Гитлера.
Шуток станет меньше. Мы видели, как прощальный тур актера-Зеленского перешел в избирательную кампанию Зеленского-политика. И привел его к статусу Зеленского-президента. Кино стало жизнью.
Сегодня мне интересно посмотреть на Зеленского и Порошенко как на двух актеров. Я не пытаюсь понять, почему один проиграл, а другой выиграл. Я пытаюсь понять, почему они так играли.
Король говорит
Важнейшая встреча двух актеров прошла на дебатах. Местами они напоминали конкурс капитанов в КВН. Только Порошенко выбрал тактику Бастера Китона: не улыбаться, на юмор не реагировать. Поркер-шенко фейс (шутка так себе, но верная по мысли).
Дебаты начались с того, что Зеленский появился на сцене и довольно долго ждал, когда до нее дойдет Порошенко. «Интересная ситуация, господин Порошенко. Две сцены нужно было делать», — говорит Зеленский и аплодирует в одиночестве. Порошенко со свитой тем временем продолжает движение. Ведь тот, кто заставляет ждать, у того и власть. Наконец они встречаются и пожимают друг другу руки. Сразу становится видно, что Порошенко выше и крупнее.
Ведущие бросают монету, которая дает Зеленскому право говорить первым. Он начинает с прекрасной вступительной речи. Очевидно, домашней заготовки. После нее Зеленский заметно теряется под натиском оппонента. И в какой-то момент даже недобирает отведенные ему четыре минуты.
Все это время Порошенко давит на него. Иногда буквально. Так, во время чтения Зеленским вопросов из интернета Порошенко подходит к нему и нависает как памятник. Неслучайно в одной из юморесок Зеленский изображает алкоголика, который возложил цветы к ногам президента. «Я думал, что это памятник».
Во время дебатов Порошенко воспользовался несколькими простыми актерскими прихватами. О первом из них я уже сказал — он вышел на сцену «из народа», заставив оппонента ждать.
Второе — Порошенко был просто громче. Он все время гудел и махал рукой. Зеленский даже пробовал спародировать его жест, но вышло неубедительно.
Третье — через некоторое время за Порошенко встала его семья, жена и миловидный сын. Четвертое — они встали с флагом и дали операторам хорошую картинку. Именно этот флаг Порошенко стал целовать, когда Зеленский предложил ему встать на колени, чтобы почтить память погибших.
Здесь Зеленский возвращает себе риторическую победу, поставив Порошенко типичную актерскую подножку. Логика простая: не встать на колени нельзя, но встать рядом с Зеленским — означает встать вслед за ним, подчиниться. Этого Порошенко сделать не может. Поэтому он отворачивается и целует флаг, который в этой сцене выполняет роль «заряженного реквизита». Но для этого пришлось повернуться к толпе затылком. Бинго! Ранее затылок Порошенко уже появлялся на билбордах в Черкассах с надписью «Кiнець» («Конец»). Таким образом, Зеленский не оставил Порошенко выбора. И конец стал концом.
Закон Годвина-Путина
Оба спорщика быстро подтвердили «закон Годвина» в его местном применении. Когда аргументов недостаточно или возникает необходимость взбодрить слушателей, упоминается Путин. Или Россия. Порошенко даже взял Путина в свою предвыборную агитацию, разместив его как противника на плакате.
Его кампания имеет открытый — простите за искажение богословского термина — «апофатический» (построенный на отрицании определений) характер: «Або Порошенко, або Путiн» («Или Порошенко, или Путин»). Зеленского нет, он отрицается: на его месте Путин. Порошенко — не Путин, он анти-Путин; Украина — не Россия, она анти-Россия.
Риторика Зеленского строится на отрицании самого Порошенко: я голосовал за вас, но теперь голосую против. «Я не ваш оппонент (оппонировать некому. — В.П.), я ваш приговор».
Зеленский выражает большой ментальный переход, происходящий в головах избирателей. Конец дуальности. Любой выбор «или — или» в конце концов приводит к выбору «Путин или Путин», где свой Путин хорош уже тем, что он не чужой. Конец дуальности, к общему счастью, может означать конец войны. А это приведет к тому, что вопрос «чей Крым?» перестанет быть маркером идентичности. А настоящий тектонический сдвиг возникнет тогда, когда Зеленский об этом пошутит. И зал рассмеется.
Россия как четвертая стена
Четвертая стена — это воображаемая преграда между актером на сцене и зрителем в зале. Нечто вроде зеркала в комнате допросов: в одну сторону видно, а в другую нет.
Такая стена стоит между Россией и Украиной. Стена примечательна тем, что иногда не видно в обе стороны.
Порошенко как актер все время работает с этой стеной. Он ее пробивает или использует как сетку в волейболе. Эта стена задает саму систему координат, в которой существует актер Порошенко. Неслучайно и на дебатах он появился, проходя через эту невидимую границу. На стадионе Зеленский говорит со зрителями, а Порошенко — с толпой. Или, скажем вежливо, с избирателями.
У Порошенко все по классике, как у Шекспира. У того в «Юлии Цезаре» есть замечательная сцена, когда Брут выходит к взволнованной толпе. Он строит свой монолог на сплошных глаголах и побуждении к действию. Сбрасывая энергию толпы, он заставляет себя слушать. «Римляне, сограждане и друзья! Выслушайте, почему я поступил так, и молчите, чтобы вам было слышно; верьте мне ради моей чести и положитесь на мою честь, чтобы поверить; судите меня по своему разумению и пробудите ваши чувства, чтобы вы могли судить лучше».
Порошенко тоже все время работал с энергией стадиона и глаголами. Например, когда он говорит о «красочной обертке» Зеленского, у него все время «сидят» соратники, «подняли голову» олигархи, они «пришли», а он «будет ждать». Заканчивается все разговором про «рубить руки».
Однако Порошенко проиграл, потому что сегодня страной уже управляют не через площади, а через экран. Сравните ролики двух кандидатов. У Зеленского — это постоянная работа на камеру, движение, монтаж, ирония, «думай… те». В ответ Порошенко сразу показывает, что он не будет играть по этим правилам. Здесь статика и хромакей. Зеленский — кино, Порошенко — театр. Зеленский — диалог со зрителем, Порошенко — монолог в народ.
Народ Украины оказался зрителем и выбрал Зеленского. Народ России за четвертой стеной, как и положено, безмолвствует.
Анекдот про необитаемый остров
Зеленскому придется из актера стать режиссером. Все, кто работает в театре, знают, что это тяжелый переход. Для всех: и для актера, и для тех, кем он теперь должен управлять. Те анекдоты, которые актер раньше рассказывал про режиссеров, теперь рассказывают о нем. Вот один из них. Наверное, самый абсурдный и потому самый точный.
Необитаемый остров. Здесь оказались пассажиры разбившегося корабля. Во время шторма они потеряли все, в том числе компас. Они не могут понять, в какой части земного шара находятся. Часами и днями они сидят на берегу и смотрят в сторону океана. Вдруг мимо плывет лодка, а в ней человек. Один из пассажиров начинает махать руками и кричать: «Эй, мужик! Где мы?» — «Вы на острове!» — кричит тот в ответ и уплывает. «Это был режиссер… — говорит пассажир. — Он все сказал правильно… но ничем не помог».
Зеленскому еще предстоит научиться этому искусству. Ему будут кричать: «Крым — это…?» А он в ответ: «Остров».
© REUTERS, Valentyn OgirenkoЗеленский выражает большой ментальный переход, происходящий в головах избирателей, считает автор статьи. И продолжает: это, к общему счастью, может означать конец войны. И, в свою очередь, приведет к тому, что вопрос «чей Крым?» перестанет быть маркером идентичности. Но настоящий тектонический сдвиг возникнет тогда, когда Зеленский об этом пошутит, и зал рассмеется. А еще автор статьи рассказывает анекдот.Казалось бы, при чем тут Украина? Украина повсюду. Недавно во время съемок у нас на площадке оказался набор игрушек, где был найден маленький украинский флаг. И все тут же принялись говорить об Украине. Выходя из Гоголь-центра, я слышу разговор пьяных студентов, которые обсуждают, как правильно — «в» или «на» Украину. Иду мимо дома, где стоят выкрашенные желтой и серо-голубой краской кирпичи для жкх-арта. «Казалось бы, при чем тут Украина?» — говорит мой друг. Украина — это белый слон, о котором нельзя не думать. Но сейчас можно думать о ней официально. Ведь там прошли выборы. Ситуация с ними напоминает историю с фильмом о Майкле Джексоне «Покидая Неверленд». Фильм был официально куплен Первым каналом, переведен и… не показан. Здесь вступили в конфликт две логики. Первая: посмотрите, какой кошмар там происходит. Вторая: не смотрите, как они с ним разбираются. С украинскими выборами та же дилемма. Посмотрите, там шут баллотируется в короли. Не смотрите, там шут может баллотироваться в короли. И все это происходит на Украине. В Украине. Шут грустит Говоря о Зеленском, я вспоминаю картину «Станчик» Яна Матейко. На ней знаменитый шут князей литовских сидит в отдельной комнате. Посреди веселья он сокрушается о потере Смоленска. Я представляю, как трудно Станчику возвращаться на княжеский корпоратив и продолжать веселье. Мне кажется, что теперь, когда Зеленский победил, он сидит за кулисами выборного штаба именно в таком виде. Ведь ему придется сделать сложную для актера вещь — перейти из одного амплуа в другое. Из жанра в жанр, из формы в форму. Ему придется стать серьезным. В отличие от своего коллеги Йона Гнарра (исландский комик и политик) он не сможет открыть гей-парад в женском платье. Не сможет он и шутить про Гитлера. А жаль, ведь комментаторов в российских «
Одноклассниках» очень беспокоит, что второй тур выборов совпадает с днем рождения Гитлера. Шуток станет меньше. Мы видели, как прощальный тур актера-Зеленского перешел в избирательную кампанию Зеленского-политика. И привел его к статусу Зеленского-президента. Кино стало жизнью. Сегодня мне интересно посмотреть на Зеленского и Порошенко как на двух актеров. Я не пытаюсь понять, почему один проиграл, а другой выиграл. Я пытаюсь понять, почему они так играли. Король говорит Важнейшая встреча двух актеров прошла на дебатах. Местами они напоминали конкурс капитанов в КВН. Только Порошенко выбрал тактику Бастера Китона: не улыбаться, на юмор не реагировать. Поркер-шенко фейс (шутка так себе, но верная по мысли). Дебаты начались с того, что Зеленский появился на сцене и довольно долго ждал, когда до нее дойдет Порошенко. «Интересная ситуация, господин Порошенко. Две сцены нужно было делать», — говорит Зеленский и аплодирует в одиночестве. Порошенко со свитой тем временем продолжает движение. Ведь тот, кто заставляет ждать, у того и власть. Наконец они встречаются и пожимают друг другу руки. Сразу становится видно, что Порошенко выше и крупнее. Ведущие бросают монету, которая дает Зеленскому право говорить первым. Он начинает с прекрасной вступительной речи. Очевидно, домашней заготовки. После нее Зеленский заметно теряется под натиском оппонента. И в какой-то момент даже недобирает отведенные ему четыре минуты. Все это время Порошенко давит на него. Иногда буквально. Так, во время чтения Зеленским вопросов из интернета Порошенко подходит к нему и нависает как памятник. Неслучайно в одной из юморесок Зеленский изображает алкоголика, который возложил цветы к ногам президента. «Я думал, что это памятник». Во время дебатов Порошенко воспользовался несколькими простыми актерскими прихватами. О первом из них я уже сказал — он вышел на сцену «из народа», заставив оппонента ждать. Второе — Порошенко был просто громче. Он все время гудел и махал рукой. Зеленский даже пробовал спародировать его жест, но вышло неубедительно. Третье — через некоторое время за Порошенко встала его семья, жена и миловидный сын. Четвертое — они встали с флагом и дали операторам хорошую картинку. Именно этот флаг Порошенко стал целовать, когда Зеленский предложил ему встать на колени, чтобы почтить память погибших. Здесь Зеленский возвращает себе риторическую победу, поставив Порошенко типичную актерскую подножку. Логика простая: не встать на колени нельзя, но встать рядом с Зеленским — означает встать вслед за ним, подчиниться. Этого Порошенко сделать не может. Поэтому он отворачивается и целует флаг, который в этой сцене выполняет роль «заряженного реквизита». Но для этого пришлось повернуться к толпе затылком. Бинго! Ранее затылок Порошенко уже появлялся на билбордах в Черкассах с надписью «Кiнець» («Конец»). Таким образом, Зеленский не оставил Порошенко выбора. И конец стал концом. Закон Годвина-Путина Оба спорщика быстро подтвердили «закон Годвина» в его местном применении. Когда аргументов недостаточно или возникает необходимость взбодрить слушателей, упоминается Путин. Или Россия. Порошенко даже взял Путина в свою предвыборную агитацию, разместив его как противника на плакате. Его кампания имеет открытый — простите за искажение богословского термина — «апофатический» (построенный на отрицании определений) характер: «Або Порошенко, або Путiн» («Или Порошенко, или Путин»). Зеленского нет, он отрицается: на его месте Путин. Порошенко — не Путин, он анти-Путин; Украина — не Россия, она анти-Россия. Риторика Зеленского строится на отрицании самого Порошенко: я голосовал за вас, но теперь голосую против. «Я не ваш оппонент (оппонировать некому. — В.П.), я ваш приговор». Зеленский выражает большой ментальный переход, происходящий в головах избирателей. Конец дуальности. Любой выбор «или — или» в конце концов приводит к выбору «Путин или Путин», где свой Путин хорош уже тем, что он не чужой. Конец дуальности, к общему счастью, может означать конец войны. А это приведет к тому, что вопрос «чей Крым?» перестанет быть маркером идентичности. А настоящий тектонический сдвиг возникнет тогда, когда Зеленский об этом пошутит. И зал рассмеется. Россия как четвертая стена Четвертая стена — это воображаемая преграда между актером на сцене и зрителем в зале. Нечто вроде зеркала в комнате допросов: в одну сторону видно, а в другую нет. Такая стена стоит между Россией и Украиной. Стена примечательна тем, что иногда не видно в обе стороны. Порошенко как актер все время работает с этой стеной. Он ее пробивает или использует как сетку в волейболе. Эта стена задает саму систему координат, в которой существует актер Порошенко. Неслучайно и на дебатах он появился, проходя через эту невидимую границу. На стадионе Зеленский говорит со зрителями, а Порошенко — с толпой. Или, скажем вежливо, с избирателями. У Порошенко все по классике, как у Шекспира. У того в «Юлии Цезаре» есть замечательная сцена, когда Брут выходит к взволнованной толпе. Он строит свой монолог на сплошных глаголах и побуждении к действию. Сбрасывая энергию толпы, он заставляет себя слушать. «Римляне, сограждане и друзья! Выслушайте, почему я поступил так, и молчите, чтобы вам было слышно; верьте мне ради моей чести и положитесь на мою честь, чтобы поверить; судите меня по своему разумению и пробудите ваши чувства, чтобы вы могли судить лучше». Порошенко тоже все время работал с энергией стадиона и глаголами. Например, когда он говорит о «красочной обертке» Зеленского, у него все время «сидят» соратники, «подняли голову» олигархи, они «пришли», а он «будет ждать». Заканчивается все разговором про «рубить руки». Однако Порошенко проиграл, потому что сегодня страной уже управляют не через площади, а через экран. Сравните ролики двух кандидатов. У Зеленского — это постоянная работа на камеру, движение, монтаж, ирония, «думай… те». В ответ Порошенко сразу показывает, что он не будет играть по этим правилам. Здесь статика и хромакей. Зеленский — кино, Порошенко — театр. Зеленский — диалог со зрителем, Порошенко — монолог в народ. Народ Украины оказался зрителем и выбрал Зеленского. Народ России за четвертой стеной, как и положено, безмолвствует. Анекдот про необитаемый остров Зеленскому придется из актера стать режиссером. Все, кто работает в театре, знают, что это тяжелый переход. Для всех: и для актера, и для тех, кем он теперь должен управлять. Те анекдоты, которые актер раньше рассказывал про режиссеров, теперь рассказывают о нем. Вот один из них. Наверное, самый абсурдный и потому самый точный. Необитаемый остров. Здесь оказались пассажиры разбившегося корабля. Во время шторма они потеряли все, в том числе компас. Они не могут понять, в какой части земного шара находятся. Часами и днями они сидят на берегу и смотрят в сторону океана. Вдруг мимо плывет лодка, а в ней человек. Один из пассажиров начинает махать руками и кричать: «Эй, мужик! Где мы?» — «Вы на острове!» — кричит тот в ответ и уплывает. «Это был режиссер… — говорит пассажир. — Он все сказал правильно… но ничем не помог». Зеленскому еще предстоит научиться этому искусству. Ему будут кричать: «Крым — это…?» А он в ответ: «Остров».
Следующая похожая новость...
