© РИА Новости, Стрингер | Перейти в фотобанкСегодня положение православия в мире не из лучших. Духовный раскол между народами России и Украины по сути является геополитическим проектом, цель которого — добиться гегемонии одного единственного взгляда на мир. Духовного раскола добиваются люди, которые хотят ослабить наше духовное пространство, наше единство, нашу способность стоять друг за друга, считает протоиерей Николай Балашов, представитель патриарха Кирилла.
«Храм святого Саввы — главная святыня сербов, символ духовной мощи народа, которому во времена тяжелых испытаний удалось довести до конца эту многолетнюю стройку. Мы надеемся, что храм очень скоро предстанет во всей своей красоте, каким и был задуман. И то, что Россия, российские мастера при участии российского народа, российского государства, русской церкви внесли такой большой вклад в украшение этого храма, для меня великая честь и радость. Я по-настоящему рад, что могу представлять Его Святейшество Патриарха Московского и всея Руси Кирилла и что присутствую здесь сегодня, когда открывается новая глава сотрудничества между нашими церквями, между нашими народами на пути к завершению работ по оформлению этой главной святыни народа Сербии на месте, где когда-то были сожжены мощи святого основателя автокефальной Сербской православной церкви и где сейчас православие переживает великий триумф. Храм Христа Спасителя в России также был заново выстроен не в самые простые для нашего народа времена. Это был период больших экономических трудностей и социальных потрясений. Несмотря на беды, которые переживали народ и Россия, храм был построен вновь как символ непобедимости и духовной мощи нашего народа. Мы уверены, что храм святого Саввы являет собой для вашего народа то же самое», — это слова протоиерея Николая Балашова, сказанные им в интервью журналу «Печат».
Протоиерей Николай Балашов является заместителем председателя отдела внешних церковных связей Московского патриархата и прибыл в Белград в качестве представителя Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, чтобы присутствовать на подписании Договора о продолжении участия россиян в мозаичном оформлении внутреннего убранства храма святого Саввы во Врачаре.
Печат: Храм святого Саввы обладает двойной символикой, олицетворяя сербско-российские связи. Законоправило святого Саввы лежит в основе русского законодательства, а теперь Россия в благодарность святому Савве и сербам оформляет храм и помогает в его строительстве. Осознаем ли мы, насколько глубоки и долговечны сербско-российские связи, и не дошли ли мы, братья, которые хорошо знают друг друга, до того, что некоторые русские лучше понимают немцев, а некоторые сербы — людей с Запада?
© РИА Новости, Стрингер | Перейти в фотобанкВерующие во время молебна в защиту Владимиро-Ольгиевского храма Десятинного монастыря в Киеве. 3 февраля 2018
— Может ли темой обсуждения на одном из будущих Всеправославных соборов стать церковно-правовой контроль над Украиной или защита догм и осуждение восточного папизма?— Конечно, мы совершенно ясно видим, что в наше время ставится вопрос о природе власти в Церкви. Как мы его понимаем. И сейчас мы видим, как то, что веками защищали наши отцы, включая полемику с Римом, начинают пересматривать во имя совершенно других экклезиологических моделей. При этом также понятно, что мы не в состоянии будем решить практические вопросы, если не наведем порядок в нашей православной экклезиологии. У нас стали открыто проповедовать учение о первом без равных. Ничего подобного наша церковь не знала веками. Ясно, что если мы не разъясним, что на самом деле означает учение отца, мы вряд ли решим и практические вопросы.
— Недавно президент Сирии отметил, что продолжается подготовка к разделу Антиохской православной церкви на два крыла — сирийское и ливанское. Насколько в этих намерениях просматривается рука Запада?
— Тут совершенно очевидна причастность Запада с его принципом «Разделяй и властвуй». Провокационные силы Запада будут испытывать православное единство на прочность во всех поместных православных церквях, чья юрисдикция охватывает не одно национальное государство, а несколько. Как мне кажется, Антиохская церковь пока хорошо справляется с этим натиском. Но кто знает, как сложатся политические обстоятельства в будущем и не создастся ли плодородная почва для осуществления такого раскола.
— Оглянувшись назад, можно сказать, что, судя по всему, наибольший подъем энтузиазма в экуменическом движении наблюдался в 90-е годы, когда оно добивалось полной победы идеи однополярного мира. Сегодня, в условиях возрожденного устройства времен холодной войны, эта идея провалилась. Свидетельствует ли это о том, что экуменизмом, как исконным средством для выполнения заповеди Христовой «Идите и крестите народы свои», злоупотребили, превратив его в средство для разрушения национальной идентичности православных народов?
— У слова экуменизм есть несколько значений. С одной стороны, конечно, есть духовные тенденции, которые появляются в общественной и политической жизни в процессе глобализации и которые мы можем назвать этим словом. С другой стороны, расцвет и, вероятно, наилучшее время для экуменических настроений и ожиданий в Европе пришлось на начало ХХ века, когда ощущались последствия Первой мировой войны, когда пришло осознание того ужаса, который произошел с европейскими народами, и понимание того, что вера в прогресс была совершенно безосновательной.
Либеральная теология внушала, что благодаря постепенному научному прогрессу люди будут жить в очень гуманном мире, который станет воплощением Христова евангелия. Однако этого не произошло. И стремление найти новые основы для единства, чтобы война не повторилась, в то время стало мощной движущей силой. Кроме того, произошло массовое переселение православных народов. И многие наши русские, изгнанные из России, осели в странах Западной Европы. Это смешение очень способствовало лучшему познанию друг друга. Многие католики и протестанты увидели, что многочисленные восточные раскольники не так ужасны, как им казалось прежде. Люди начали общаться и открыли для себя искреннюю веру верующих на Западе и на Востоке. В этом было нечто трогательное.
Другое дело, что, вероятно, в те годы многие зрелые и серьезные люди питали все же несколько наивные надежды. Среди них я бы назвал отца Сергея Булгакова, одного из русских богословов, и многих других, в том числе Георгия Фроловского. Многие видные богословы Православной церкви того времени с большим оптимизмом относились к этому сближению. Конечно, мы всегда ощущали и ощущаем — то, что разделило Восток и Запад, является трагедией, очень тяжелой непоправимой бедой, которая постигла христианскую церковь.
На самом деле стремление к межхристианскому общению правильно. Так было и есть. Мы можем осуждать происходящее на Украине. Мы можем даже настоять на забвении Константинополя и всех тех веков, которые мы прожили вместе, и всех тех богословских богатств, которые мы нажили. Мы можем не видеть трагедии в том, что мы больше не общаемся. И несмотря на все это, на все то возмущение, которое мы испытываем из-за произошедшего канонического беззакония, оно не может перечеркнуть то, что существовало на протяжении многих веков. Мы просто не можем этого забыть. Мы также не можем забыть первое тысячелетие нашей истории, когда все мы были вместе.
© РИА Новости, Стрингер | Перейти в фотобанкСегодня положение православия в мире не из лучших. Духовный раскол между народами России и Украины по сути является геополитическим проектом, цель которого — добиться гегемонии одного единственного взгляда на мир. Духовного раскола добиваются люди, которые хотят ослабить наше духовное пространство, наше единство, нашу способность стоять друг за друга, считает протоиерей Николай Балашов, представитель патриарха Кирилла.«Храм святого Саввы — главная святыня сербов, символ духовной мощи народа, которому во времена тяжелых испытаний удалось довести до конца эту многолетнюю стройку. Мы надеемся, что храм очень скоро предстанет во всей своей красоте, каким и был задуман. И то, что Россия, российские мастера при участии российского народа, российского государства, русской церкви внесли такой большой вклад в украшение этого храма, для меня великая честь и радость. Я по-настоящему рад, что могу представлять Его Святейшество Патриарха Московского и всея Руси Кирилла и что присутствую здесь сегодня, когда открывается новая глава сотрудничества между нашими церквями, между нашими народами на пути к завершению работ по оформлению этой главной святыни народа Сербии на месте, где когда-то были сожжены мощи святого основателя автокефальной Сербской православной церкви и где сейчас православие переживает великий триумф. Храм Христа Спасителя в России также был заново выстроен не в самые простые для нашего народа времена. Это был период больших экономических трудностей и социальных потрясений. Несмотря на беды, которые переживали народ и Россия, храм был построен вновь как символ непобедимости и духовной мощи нашего народа. Мы уверены, что храм святого Саввы являет собой для вашего народа то же самое», — это слова протоиерея Николая Балашова, сказанные им в интервью журналу «Печат». Протоиерей Николай Балашов является заместителем председателя отдела внешних церковных связей Московского патриархата и прибыл в Белград в качестве представителя Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, чтобы присутствовать на подписании Договора о продолжении участия россиян в мозаичном оформлении внутреннего убранства храма святого Саввы во Врачаре. Печат: Храм святого Саввы обладает двойной символикой, олицетворяя сербско-российские связи. Законоправило святого Саввы лежит в основе русского законодательства, а теперь Россия в благодарность святому Савве и сербам оформляет храм и помогает в его строительстве. Осознаем ли мы, насколько глубоки и долговечны сербско-российские связи, и не дошли ли мы, братья, которые хорошо знают друг друга, до того, что некоторые русские лучше понимают немцев, а некоторые сербы — людей с Запада? © РИА Новости, Стрингер | Перейти в фотобанкВерующие во время молебна в защиту Владимиро-Ольгиевского храма Десятинного монастыря в Киеве. 3 февраля 2018— Может ли темой обсуждения на одном из будущих Всеправославных соборов стать церковно-правовой контроль над Украиной или защита догм и осуждение восточного папизма? — Конечно, мы совершенно ясно видим, что в наше время ставится вопрос о природе власти в Церкви. Как мы его понимаем. И сейчас мы видим, как то, что веками защищали наши отцы, включая полемику с Римом, начинают пересматривать во имя совершенно других экклезиологических моделей. При этом также понятно, что мы не в состоянии будем решить практические вопросы, если не наведем порядок в нашей православной экклезиологии. У нас стали открыто проповедовать учение о первом без равных. Ничего подобного наша церковь не знала веками. Ясно, что если мы не разъясним, что на самом деле означает учение отца, мы вряд ли решим и практические вопросы. — Недавно президент Сирии отметил, что продолжается подготовка к разделу Антиохской православной церкви на два крыла — сирийское и ливанское. Насколько в этих намерениях просматривается рука Запада? — Тут совершенно очевидна причастность Запада с его принципом «Разделяй и властвуй». Провокационные силы Запада будут испытывать православное единство на прочность во всех поместных православных церквях, чья юрисдикция охватывает не одно национальное государство, а несколько. Как мне кажется, Антиохская церковь пока хорошо справляется с этим натиском. Но кто знает, как сложатся политические обстоятельства в будущем и не создастся ли плодородная почва для осуществления такого раскола. — Оглянувшись назад, можно сказать, что, судя по всему, наибольший подъем энтузиазма в экуменическом движении наблюдался в 90-е годы, когда оно добивалось полной победы идеи однополярного мира. Сегодня, в условиях возрожденного устройства времен холодной войны, эта идея провалилась. Свидетельствует ли это о том, что экуменизмом, как исконным средством для выполнения заповеди Христовой «Идите и крестите народы свои», злоупотребили, превратив его в средство для разрушения национальной идентичности православных народов? — У слова экуменизм есть несколько значений. С одной стороны, конечно, есть духовные тенденции, которые появляются в общественной и политической жизни в процессе глобализации и которые мы можем назвать этим словом. С другой стороны, расцвет и, вероятно, наилучшее время для экуменических настроений и ожиданий в Европе пришлось на начало ХХ века, когда ощущались последствия Первой мировой войны, когда пришло осознание того ужаса, который произошел с европейскими народами, и понимание того, что вера в прогресс была совершенно безосновательной. Либеральная теология внушала, что благодаря постепенному научному прогрессу люди будут жить в очень гуманном мире, который станет воплощением Христова евангелия. Однако этого не произошло. И стремление найти новые основы для единства, чтобы война не повторилась, в то время стало мощной движущей силой. Кроме того, произошло массовое переселение православных народов. И многие наши русские, изгнанные из России, осели в странах Западной Европы. Это смешение очень способствовало лучшему познанию друг друга. Многие католики и протестанты увидели, что многочисленные восточные раскольники не так ужасны, как им казалось прежде. Люди начали общаться и открыли для себя искреннюю веру верующих на Западе и на Востоке. В этом было нечто трогательное. Другое дело, что, вероятно, в те годы многие зрелые и серьезные люди питали все же несколько наивные надежды. Среди них я бы назвал отца Сергея Булгакова, одного из русских богословов, и многих других, в том числе Георгия Фроловского. Многие видные богословы Православной церкви того времени с большим оптимизмом относились к этому сближению. Конечно, мы всегда ощущали и ощущаем — то, что разделило Восток и Запад, является трагедией, очень тяжелой непоправимой бедой, которая постигла христианскую церковь. На самом деле стремление к межхристианскому общению правильно. Так было и есть. Мы можем осуждать происходящее на Украине. Мы можем даже настоять на забвении Константинополя и всех тех веков, которые мы прожили вместе, и всех тех богословских богатств, которые мы нажили. Мы можем не видеть трагедии в том, что мы больше не общаемся. И несмотря на все это, на все то возмущение, которое мы испытываем из-за произошедшего канонического беззакония, оно не может перечеркнуть то, что существовало на протяжении многих веков. Мы просто не можем этого забыть. Мы также не можем забыть первое тысячелетие нашей истории, когда все мы были вместе.
Следующая похожая новость...
